Завод войны

– Ливневые шторма, – объяснила Рисс. – Насыщенные грязью и пылью муссоны, кружащие над планетой, за несколько месяцев вынесут весь этот хлам из атмосферы.

Я уставился на змею-дрона, но тут из корабельного коммуникатора раздался голос.

– Рисс у нас лишена дара красноречия, – заявил Флейт, – но она говорит, что в этом году лета на Литорали не будет, хотя и катастрофические морозы планете не грозят. А значит, уже существовавшая здесь экосфера, истощившись, все же уцелеет.

– Ну и славно, – не слишком заинтересованно откликнулся я.

Все изведанные жизни и смерти хранились в моем разуме в первозданном виде. Захоти я – и мог бы пережить их снова. Мог бы опять стать Гартоном и умереть, будучи им, как в первый раз. Мог бы пролистать все его воспоминания, перечислить убийства, совершенные им, подсчитать все выигрыши и проигрыши, припомнить зверюшек, замученных им в детстве. Возможно, это оправдывало его смерть в глазах Пенни Рояла? Что, если я проникал в чужие жизни, чтобы выяснить причины их смерти? Нет, не может быть, ведь я с той же легкостью мог нырнуть и в разум младенца, погибшего от примененного черным ИИ смертоносного вируса.

– Примитивная флора и фауна никуда не денутся, – продолжал Флейт. – А будущие колонисты, пожалуй, даже обрадуются рыбойникам.

– Если окажутся крабами, вроде тебя, – фыркнула Рисс. – Ты еще помнишь, каково это – иметь тело, а, Флейт? Фантомные вкусовые сосочки встрепенулись?

– Эй, – возразил Флейт, – я, по крайней мере, хотя бы изведал удовольствие от еды. А ты знаешь только эрзац-оргазмы, которые испытывала, вводя яйца прадорам.

– А Свёрла здесь нет, – произнес я вслух.

После короткой озадаченной паузы Рисс ответила:

– Свёрл улетел двадцать дней назад. Гровз и его команда остались только для того, чтобы оценить причиненный Панцирь-сити ущерб и, возможно, отыскать выживших.

Гровз этот – тот государственный агент из записи. Он и его команда демонстративно игнорировали меня и Флейта, но, кажется, один из контактов Рисс находился именно на борту их корабля.

– Нашли кого-нибудь?

– Только трупы, хотя у одного был мемплант, так что он, можно сказать, выжил.

– Да, можно сказать.

Я с трудом переключился на настоящее, отстраняясь от царившего в голове хаоса. Мне действительно нужно найти Пенни Рояла, потому что, хотя он уже стал причиной моей смерти на планете Панархия, теперь я снова превращаюсь в одну из жертв черного ИИ. Я продолжил:

– Значит, Свёрл, прадор, который, похоже, трансформируется в некий гротескный вариант человеческого существа, решил защитить Панцирь-сити – или, скорее, тамошних жителей. Столкнувшись с катастрофическими последствиями взрыва в атмосфере прадорского камикадзе, он опустил корабль на поверхность и спас население города.

– Похоже на то, – откликнулась Рисс.

Я снова повернулся к дрону:

– Потому, что в нем больше человеческого, или потому, что меньше прадорского? Но и люди, и прадоры неплохо справляются как с совершением геноцида, так и с равнодушным потаканием ему.

Голос мой звучал язвительно, и я знал, что является тому причиной, но остановиться не мог.

Рис пожала плечами – по-своему, по-змеиному.

– И, кроме того, – продолжал я, – мотивы Свёрла, забравшего с планеты всех этих людей – «моллюсков», могут быть вовсе не такими, как все считают. Не исключено, что он просто запасся провизией. Нет, все это не имеет большого смысла.

– У нас недостаточно информации. – Рисс открыла черный глаз. – Я разговаривала с государственным дроном Эрроусмитом, который общался со Свёрлом в прошлом и может анализировать его действия.

Я взглянул на дрона:

– Твой контакт?

Рисс наклонила голову, подтверждая мою догадку:

– Эрроусмит сказал мне, что Свёрл, похоже, напрямую соединен с кристаллом ИИ.

– Теоретически это должно было бы убить его.

Рисс вновь пожала плечами:

– Пенни Роял.

Да уж, подходящее объяснение, тем более что подобную технологию большинство государственных ученых пока что считают недостижимой. И смысл оно имеет, поскольку Свёрл усовершенствовал Флейта, одного из своих детей, кристаллом ИИ. Таким образом, разгадка утраты отцом-капитаном прадорского отвращения к искусственному разуму в слиянии самого Свёрла с кристаллом.

– Значит, сплав прадора, человека и ИИ. Очередная «грязь», которую Пенни Роял может захотеть прибрать, а для нас – очередная причина его преследовать.

– Вероятно, этим и объясняются его действия по спасению местных жителей, – добавила Рисс.

Флейт фыркнул – насколько позволяла электроника.

– Конечно, – рявкнул я, – ведь ИИ такие добродетельные.

Мне никто не ответил, так что я продолжил:

– Но все это не приближает нас ни к пониманию, куда делся прадор, ни к Пенни Роялу. У кого-нибудь из вас есть что-то полезное?

– Свёрл воспользовался весьма замысловатой защитой во время прыжка, – сказала Рисс. – Здешние государственные наблюдатели не выявили ни намека на то, куда он направился.

– Значит, ничего полезного.

И тут, после долгого молчания, Флейт пискнул:

– У меня есть кое-что.

– Выкладывай.