Заводное сердце. Девочка из ниоткуда

– Вот и я так считаю, – бросил Магистр. – Мы строим заводы и железные дороги, запускаем в воздух цеппелины. Даем работу тысячам людей. Открываем университеты. Альянс изобретателей, что ни день, отправляет мне на утверждение проекты новых устройств. Не так важно, каким целям они служат: укреплению военной мощи, перемещению в пространстве или комфорту. Важно, что весь этот круговорот: научные исследования, разработки, производство – нужен для того, чтобы у каждого… У каждого, – с нажимом повторил Магистр, – было свое место. Чтобы каждый, как колесо часового механизма, выполнял свою работу. У Хранителей в этой Ложе – своя работа, у инженеров Альянса – своя, у рабочего на фабрике – своя. Детали нельзя поменять местами. Промежуточное колесо не может стать анкерным. Даже самая маленькая шестерня – важна для работы целого механизма. Или… ее придется заменить.

Повисла тишина, которую нарушало только тиканье хронометра и редкие шорохи.

– Очень… Точная метафора, – выдавил из себя профессор, чтобы хоть что-то ответить. Все взгляды были обращены на него.

– Всего этого не достичь без усилий, – Магистр откинулся на спинку кресла. – Иногда – в основном от изменников и мракобесов – я слышу слова «диктатура», «террор», «насилие». Они мне не нравятся. Я предпочитаю слово «вдохновение». Я вдохновляю народ Гардарики следовать идеям Прогресса. Вдохновляю вас создать для меня бойца. Не спорю, – он поднял ладони, – что механизм работает не идеально. Но он работает. И я хочу довести его до совершенства. Больше того. Я хочу, чтобы весь мир – а не только Гардарика – превратился в хорошо отлаженную машину. Только тогда наступит порядок. Всеобщий. Порядок.

Тихомиров сглотнул и затравленно посмотрел на Магистра, не решаясь подать голос.

– Теперь вам понятно, профессор, почему я так настойчиво прошу вас об услуге? Почему мне нужен боец, первая частица моей будущей армии? Подумайте только: совсем немного давления – и мир будет таким, каким мы хотим его видеть.

– Да, Ваше Превосходительство, – начал профессор. – Теперь мне все…

Но договорить он не успел. Распахнулись двери, и в зал влетел секретарь Ложи. Бледный и перепуганный, он нес в одной руке черную пневмокапсулу, а в другой – узкую полоску желтой бумаги, похожую на телеграмму.

– Досточтимый Магистр! – задохнулся молодой человек. – Я бы не решился вас беспокоить! Но срочные письма… Не терпят отлагательств! От господина Н. и… – Он понизил голос: – известной вам особы.

– Подайте сюда! – процедил Магистр.

Он пробежал глазами оба послания, и его лицо исказила судорога.

– Все вон! – рявкнул Магистр. – Заседание окончено!

Хранители Прогресса повскакивали со своих мест и ринулись к выходу из Ложи. В дверях образовалась сутолока.

– Я сказал, вон отсюда! – гаркнул Магистр. – А вы! – Он нашел взглядом секретаря. – Доставьте ко мне Вершителя, немедленно!

Как только Ложа опустела, Магистр спустился со своего возвышения и, заложив руки за спину, прошелся по залу. Механоид смотрел в пустоту равнодушными стеклянными глазами, из ранца за его спиной валил черный дым. Магистр с ненавистью заглянул в медное лицо, навалился на «Пехотинца» и со всей силы толкнул его. Солдат покачнулся и с чудовищным грохотом упал, оставив на мраморном полу глубокие трещины.

Глава 2 Тени и закоулки

– Куда мы идем? – Варя оглянулась по сторонам. Набережная, доки и фабричные трубы остались позади, теперь беглецов окружали угрюмые дома с множеством закопченных окошек. Улочки погружались в грязно-синие сумерки, и девушке казалось, что из каждой подворотни за ней следит по паре внимательных глаз.

– Ясное дело, ко мне домой, – ответил шагавший чуть впереди Захар. – Не здесь же нам оставаться. В таком виде нас любой встречный городовой примет за попрошаек и заберет в отделение.

Варя вздохнула – ее платье превратилось в грязные лохмотья, руки и лицо покрывала сажа, волосы растрепались. Захар выглядел не лучше, к тому же мальчишка изрядно продрог – поверх рубахи на нем был надет только мешковатый пиджак с чужого плеча. Не самый подходящий наряд для поздней осени.

– А ты уверен… – Варя замолчала, потому что проходивший мимо мужчина проводил их с Захаром долгим и пристальным взглядом. – Что там безопасно? Что нас не станут там искать?

– Ты хочешь сказать… – Захар остановился, по его лицу медленно расползалась гримаса ужаса, в глазах вспыхнула страшная догадка. – Какой дурак! – Он с силой ударил себя ладонью по лбу. – Они же первым делом домой ко мне поедут! А там мама! Скорее бежим!

Мальчишка сорвался с места и, разбрасывая во все стороны влажные комья грязи, побежал по улице.

– Захар, стой… – пискнула Варя и, подобрав юбки, кинулась за другом.

Через несколько кварталов друзья оказались в знакомом переулке. Нырнули в арку и попали в тесный, плохо освещенный двор. Со всех сторон на них смотрели слепые окна, колыхалось на веревке серое от копоти белье. Варин взгляд остановился на большой черной машине, притаившейся в темноте.

– Это же… – выдохнула девушка.