Завоевание Константинополя

XXXIV

Прошло немного времени, и он[177] вступил в войну с сарацинами[178], был взят в плен, а все его войско разбито[179], и вся земля утрачена, так что нигде не осталось города, который бы удержался, за исключением Сюра и Аскалона[180]. Когда Саладин увидел, что вся земля в его руках, он пришел к королю Иерусалимскому, который находился у него в темнице, и сказал ему, что если бы он устроил так, чтобы Аскалон сдался, то он, Саладин, отпустил бы его и с ним большую часть его людей. И король ответил ему: „Ну, что же, отведите меня туда, — сказал он, — и я прикажу им сдать его вам!“. И Саладин отвел его туда. Когда они туда пришли, король обратился к жителям города и сказал им, чтобы они сдали город, потому что он так хочет. И они сдали ему город[181]. Когда город оказался в руках Саладина, он отпустил короля и вместе с ним часть его людей[182], а освобожденный таким образом из темницы король отправился вместе со всеми своими людьми в Сюр[183]. И пока все это происходило, маркиз привлек на свою сторону жителей Сюра и генуэзцев, которые там были[184], и тех и других, и все они поклялись ему на святых мощах в верности и поклялись, что все будут считать его своим сеньором, а он поможет им оборонять город[185]. И маркиз нашел в городе такую большую дороговизну, что меру зерна продавали за 100 безантов, а эта мера была не больше чем амьенский секстарий с половиной. Когда король прибыл к Сюру, его оруженосцы начали кричать: „Откройте, откройте ворота! Король идет!“. А те, кто был внутри, отвечали, что не впустят людей Гюи Лузиньяна. И наконец маркиз подошел к стене и сказал, что король не войдет в город. „Ба! — сказал король, — Как же так? Разве не я ваш сеньор и король этих мест?“ „Клянусь богом, — ответил маркиз, — вы не сеньор и не король и вы не войдете сюда, потому что вы все покрыли бесчестьем и утратили всю свою землю. Кроме того, дороговизна здесь столь велика, что если вы и ваше войско вступите сюда, то весь город вымрет от голода. И я предпочитаю, — сказал маркиз, — чтобы погибли вы и ваши люди, которые не совершили никаких великих подвигов, чем погибли бы мы, находящиеся здесь, в городе“. Когда король увидел, что ему не войти, он повернул со всем своим войском и отошел к некоей крепостце в направлении Акры и расположился там[186]. И он был там до тех пор, пока его не застали в этой крепостце короли Франции и Англии[187]. И в то время, как маркиз был в Сюре, где стояла такая великая дороговизна[188], о которой мы рассказали, бог послал им помощь: туда прибыл некий купец, который привел корабль с зерном; и он предложил зерно по цене 10 безантов, в то время как она была 100 безантов. И маркиз, и все горожане очень обрадовались этому, и они купили для города все зерно.

XXXV

Прошло немного времени и появился Саладин. Он осадил Сюр с суши и с моря, так что невозможно было доставить в город никаких припасов; и он осаждал его так долго, что дороговизна в городе снова поднялась и стала как прежде.

XXXVI

Когда маркиз увидел, что дороговизна в городе так поднялась и что он не может получить откуда-либо помощи и подкрепления, он созвал всех жителей города, и генуэзцев, и всех других, которые там были, и, обратившись к ним, сказал: „Сеньоры, — сказал он, — мы в скверном положении, и бог немилосерден к нам. Дороговизна в городе так велика, что совсем нет ни мяса, ни зерна, чтобы нам продержаться долгое время, и никакая подмога не может прийти к нам ни по морю, ни по суше. Бога ради, если среди нас есть кто-нибудь, кто может подать совет, пусть подаст!“. И тут один генуэзец выступил вперед и сказал: „Если хотите послушаться меня, — сказал он, — то я подам вам добрый совет“. „Какой же?“ — спросил маркиз. „Вот что я вам скажу, — проговорил тот, — у нас здесь в городе есть нефы, галеры, лодки и другие суда; и я вам скажу, что я с ними сделаю. Я возьму четыре галеры и посажу на них самых храбрых воинов, какие только у нас найдутся; потом рано поутру выйду в море, сделав вид, будто хочу бежать. И как только сарацины меня заметят, то пустятся за мной в погоню, но у них не будет времени, чтобы изготовиться, и они не успеют снарядиться. И вот, когда все они кинутся за мной, вы посадите на другие ваши суда, лодки и галеры самых умелых воинов, какие только у вас найдутся, а когда увидите, что все они кинулись преследовать меня и что ушли вперед довольно далеко, то догоняйте их на своих судах и нападайте, а я поверну назад: таким вот образом мы и ударим по ним. И бог подаст нам помощь, коли ему будет угодно!“ И все согласились с этим советом и сделали именно так, как он предложил.

XXXVII