Завтра будет буря

     Речной вокзал. Ничуть не изменился, хоть и провел вне его стен Костя, казалось бы, самую настоящую вечность. Стены, система рассеивания света, палатки с едой, даже здания (последнее кстати повергло всех не местных участников группы в настоящий транс и праздник шока) – все то же, все так же, как и раньше. Отрываясь от своих дел, люди провожали их безумными взглядами, расступаясь, освобождали дорогу.

     Раненого вскоре унесли на носилках вызванные из больницы медбратья, а остальная группа, провожаемая пристальными взглядами и тихими перешептываниями некоторых обывателей, направилась к зданию администрации.

     Разговоры о зданиях не утихали внутри группы до самой администрации, все то и дело вставляли свою восхищенную реплику об этих каменных исполинах, казалось, что никто даже и не замечает столь пристальных и неудобных взглядов со стороны жителей станции.

-Нам к Печоркину- сказал Костя, подойдя к окошку с администраторшей.

Та, естественно зная о той вылазке, только и смогла, что указать рукой на лестницу, ведущую на второй этаж. Костя поднялся по скрипучей лестнице, постучал в тонкую фанерную дверь, и, толкнув ее, вошел. Шумной (по большей части из-за Лешки) гурьбой, группа последовала а ним. Печоркина  Костя застал сидящим за столом и попивающим что-то из граненого стакана.

-Здрасте- отвечая на еще пока ничего не успевший понять взгляд главы станции, сказал Костя.

-Здравствуй Костя… Костя?!- почти взвизгнул  Печоркин.

Вслед за Костей на порог вошли и остальные участники группы.

-Это спасшиеся с других станций- отвечая на еще более удивленный взгляд начальника родной станции, сказал сталкер. По выражению лица Печоркина казалось, что он увидел толи свой страшный суд, толи, как минимум, приведение, причем выражение его глаз, так и намеревающихся выкатится из орбит, казалось, не собирается меняться в нормальную сторону.

-Как с других?- никак не в состоянии придти в себя, спросил Печоркин.

-Очень просто. В метро еще сорок тысяч спасшихся. Я сейчас все расскажу. Только мы проделали долгий путь, моим спутникам бы в душ и вздремнуть, ага?

-О, конечно, конечно-  Печоркин суетливо поставил свой стакан на стол, и стал разгребать бумажки. Наконец среди их толщи отрыв старенький аппарат связи, он нажал на красную кнопку и произнес: -Дашенька, проводите гостей, которые сейчас к вам спустятся, обеспечьте полотенцами, мылом, затем отведите в душ и поесть. И ах, да! После пристройте их отдохнуть-

-А кто они вообщ…- донеслось из динамика, но Печоркин торопливо убрал палец с кнопки, и голос администраторши пропал.

-Спуститесь к той тетке внизу, она вас проводит- поворачиваясь к толпящейся у входа группе, сказал Костя.

С немалым шумом и гамом, издаваемым по большей части радостным Лешкой, они спустились вниз. Сержант вышел последний, не забыв закрыть за собой дверь.

     Снова повернувшись к начальнику станции, Костя устало плюхнулся на стул перед столом, снял и положил на край стола каску, приставил к столу автомат и откинулся на спинку. И немного выждав, сказал:

-Итак, сейчас я расскажу все, что со мной приключилось за последние несколько недель- проговорил он это все на одном дыхании, залпом выпалив все предложение своему собеседнику. И не дожидаясь ответа начал рассказывать. Он рассказал о Белорусской, о Ганзе, отдельно о Гуравлеве, упомянул о бандитах с Третьяковской, не забыл и о Красной ветке и ее жителях, рассказал о плене и о том, как их обменяли, и как он возвращался домой.

     Все это время Печоркин слушал его, как говорится, с открытым ртом, не перебивая рассказчика. А выражение его лица потихоньку сменялось с шокированного на шокировано-заинтересованное.

-Ах да, чуть не забыл,- как заправский драматический актер, хлопнул себя по лбу ладонью Костя -моим сопровождающим дали задание – связь с Белорусской наладить, когда сюда прибудем. Им бы доступ к проводам в «красном» тоннеле нужен- закончив рассказ, сказал Костя.

Для удобства, на Речном вокзале тоннели обозначили «красным» - тут располагались фермы, птицефабрики, свинарники и «синим» - плантации и огороды овощей.  

-О, ну разумеется,- выходя из транса, ответил глава Речного -нам они все равно ни к чему-  добавил он с легкой тенью улыбки.

-Ну тогда я пойду- вставая, сказал путешественник.

Кажется Печоркин хотел остановить его, но вместо этого сказав: -Не смею задерживать. И еще Костя… с возвращением-

-Спасибо- закрывая за собой дверь, ответил сталкер. Спускаясь по лестнице, Косте на момент показалось, что он услышал резкий жалобный скрип того старого деревянного стула, на котором сидел начальник станции. И так же быстро, как этот скрип коснулся Костиных ушей, он пропал в небытие.

***