Завтра были письма

Слава его не осуждала. Действительно не обязан. И ничего не обещает. Говорит сразу и правду. Нужна мне ты, а не твои родственники. Но для родственников у нее должно оставаться время. По-другому своей жизни Слава не представляла. В Москве ли, в Мюнхене – не важно – Слава должна слышать родительский голос каждый день. И подарки им покупать, и, может, даже помогать материально. А как же, на пенсию в нашей стране не проживешь. Она должна рассказать про это Майеру, донести до него свою точку зрения. Он поймет. Вон как по своим родственникам убивается.

Глава 40

Ей понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что Норберт никогда не будет к ней прислушиваться. Правильным было только его мнение. Ее роль в их дуэте – улыбаться, молчать и быть приятной. Можно, конечно, выдержать неделю, но как в такой обстановке жить все время?

* * *

В следующий раз Славе удалось вырваться к Майеру только на Восьмое марта, потом – в середине лета.

Да, в Мюнхен нужно ехать летом. То есть Мариенплатц, конечно же, хороша в любое время года, и пиво немцы варят знатное независимо от сезона. Но по Мюнхену нужно гулять. Много, часами, разглядывая здания, открывая для себя все новые и новые уголки, новые музеи и выставки. И хорошо, когда шумит листва и нет неприятного зимнего ветра или осенней промозглости. Зимой можно неделю провести в старой и новой Пинакотеке, а летом – только гулять!

Майер с удовольствием поддерживал Славу в желании узнавать город, открывать для себя новые переулки и дворики. Какое счастье – часами гулять по английскому парку вдоль реки Изар! А если погода вдруг испортится, можно и в Технический музей забежать. Вот уж где инженерному гению Майера было полное раздолье. Про подводные лодки и воздухоплавательные аппараты он мог рассказывать часами.

Слава слушала вполуха, ей больше нравились простые пиро́ги, фантазия тут же рисовала отважных путешественников, которые, не боясь стихии, плыли навстречу неизвестности. Вот как она сейчас.

* * *

Каждый раз, приезжая в Мюнхен, они коротко бывали в офисе у Майера. Как правило, заезжали на каких-нибудь пару часов, потом Норберт обязательно устраивал для Славы что-нибудь интересное. Они ехали на озера, по замкам, плавали на корабле.

Норберт Майер руководил небольшой компанией. Всего три помещения: бюро, небольшое чистое производство, отдел логистики. Вся компания размещалась на ста квадратных метрах бывшего завода. Типичное немецкое здание красного кирпича, еще довоенной постройки, с белыми прямоугольниками окон каждый раз производило на Славу немного гнетущее впечатление. Внутри, наоборот, было светло, много открытого пространства, мало мебели, и окна, снаружи казавшиеся небольшими и узкими, были на самом деле светлыми, пропускающими много солнца, размером от пола до потолка. Кабинет Майера, как и сам хозяин, был шикарным и стильным. Красный ковер, черный стол с черной же настольной лампой, диван и кресла черной кожи.

– Если бы ты знала, сколько стоят эти кресла. Хорошо, что владелец салона – мой друг, он дал мне сорокапроцентную скидку. Но какие они удобные! Ты только присядь! Чувствуешь?

– Да, действительно удобные, ничего не скажешь. – А про себя думала: «Но это если за нормальные деньги». Славе и красный ковер казался в офисе перебором.

Офисные дамы смотрели на Славу с нескрываемым интересом. Понятное дело, все знали, что Майер еще совсем недавно был женат. Про развод он вряд ли распространялся, не в привычках Майера было обсуждать свою личную жизнь с сотрудницами. Приходилось бедным дамам думать не только о работе, но и строить собственные догадки о делах начальника. Наверное, это было несложно, учитывая Славины визиты, постоянные звонки в Москву и ее фотографию в простой металлической рамке, которая тоже была специально куплена, чтобы гармонировать с блестящим покрытием письменного стола. Дамы, сделавшие свои выводы, улыбались, каждый раз заваривали свежий кофе, покупали фрукты и маленькие тарталетки к ее приходу.

Правая рука Майера, господин Крах, был с нею особенно любезен. Майер считал его своим другом, и Крах был единственным посвященным в дела шефа. Майер доверял ему во всем: советовался, они принимали вместе все производственные решения. На Краха можно было положиться, доверить ему процесс производства и даже уехать на целый день со своим Лисенком на прогулку в замок Нойшванштейн.

Как-то, в очередной приезд Славы, Майер отошел переговорить с инженерами.

– Крах, поручаю тебе свое счастье ровно на двадцать минут. Не давай ей скучать!

– Вообще-то я не идеальный собеседник, в основном мои мысли заняты семьей, – улыбнулся Крах.

– Так это самое интересное и есть, – поддержала его Слава.

– Да, двое детей – это, знаете ли, та еще забота! Особенно когда они уже пошли в детский сад или в школу. Каждый день с женой боимся: подерутся – не подерутся. Проверит кто-нибудь, завязали они шарфы или нет. Учителям совершенно все равно, что там происходит с учениками за порогом их класса.

– А образование в Германии хорошее? Его ведь хвалят…