Завтра. Дети завтра. Яркий флаг завтра

Что-то сжало ему горло, и он ничего не смог сказать, когда Мальчики пожелали ему и Мэрили спокойной ночи и ускользнули, их обнаженные юные тела на мгновение показались красными в свете костра, а потом исчезли в темном лесу.

– О, Дикар, – тихо сказала ему на ухо Мэрили. – Они такие молодые. Ты уверен в том, что делаешь?

– Не знаю, – вздохнул Дикар. – Не знаю, Мэрили. – А потом сказал: – Трудно быть Боссом Группы. Ужасно трудная работа.

* * *

Она протянула руку, и ее холодные пальцы коснулись его руки.

– Трудная работа, Дикар, – тихо сказала она. – Но сейчас ночь, а за этими кустами наш маленький дом, и здесь ты не Босс Группы, а моя пара…

Он привлек ее к себе, ее мягкое тело к своему твердому. Посмотрел ей в глаза, потом его голова опустилась, и их губы встретились.

Немного погодя они склонились у своей постели из сосновых веток, накрытых одеялом из кроличьей шерсти.

– Я ложусь спать, – сказали они одновременно. – И если я умру перед тем, как проснусь…

Каково это – умереть, подумал Дикар. Конечно, он видел смерть: олень, убитый его стрелой, белка, окоченевшая, с остекленевшими глазами, под прошлогодней листвой. Каково это – лежать вот так неподвижно, не видя отражения пылающих цветов восхода в воде, не чувствуя прохлады ветра на коже, теплого прикосновения дождя?

– Боже, благослови Группу, – сказал он вместе с Мэрили. – Боже, благослови. Мэрили…

Мэрили встала, но Дикар оставался на коленях. Он слышал гудение насекомых снаружи их маленького дома, шепот деревьев. Все это пытается ему что-то сказать, но он не может понять, что именно.

– Бедный Дикар, – сказал Мэрили. – Ты так устал, что засыпаешь, стоя на коленях.

– Нет, – ответил Дикар, вставая, но, лежа рядом с Мэрили, укрытый теплым кроличьим мехом, он все равно не мог уснуть. Что-то его тревожило, что-то он должен сделать, но он не мог понять что.

Он лежал с открытыми глазами, смотрел, как становится светлой открытая дверь их домика: это луна вставала над Горой, и тени от листьев плясали в бледном лунном свете. С восходом луны в лесу поднялся ветер, шорох древесных вершин стал громче, и ветки задевали за крышу.

Крыша! Вот оно что! Биллтомас говорил о маленьком ружье, которое Дикар отобрал у одного из Них, с черным лицом, внизу, в Далекой Земле, бросил на крышу и забыл о нем. Дикар видел, что может делать эта маленькая штука, и Томболл видел это. Дикар должен забрать ружье! Сейчас. Сегодня же ночью. Забрать и спрятать.

Мэрили зашевелилась, когда Дикар медленно убрал руки, которыми обнимал ее. Она что-то пробормотала, но не проснулась. Дикар шел по лесу тише тени. Он добрался до дерева, ветви которого нависают над Домом Мальчиков, поднялся на эти ветви, а с них на крышу Дома.

Луна ярко освещала крышу, видны были все щели в серых досках, все следы на них, видны отчетливо. На крыше увядшие листья, сломанные ветки…

Но ружья нет.

Глава IV Звуки выстрелов

Солнце ударило в закрытые глаза Дикара, и он, хоть и мало спал ночью, сразу проснулся. Протянул руку, чтобы разбудить Мэрили, – но нащупал только мех одеяла!

Он перевернулся. Ее не было рядом. Не было нигде в маленьком доме. Дикар вскочил, глаза его широко раскрылись, сердце билось о ребра. Вход в дом потемнел, там стояла Мэрили.

– Мэрили! – воскликнул Дикар. – Я думал… В чем дело? – Она держалась за косяк двери, словно не в силах стоять без поддержки. Бронза ее кожи позеленела, и лоб покрыт потом. – Мэрили. – Дикар одним длинным шагом был с ней. – Что с тобой?

– Что со мной? – Она не смотрела ему в газа. – Ничего, Дикар. – Она рассмеялась, но это не был ее обычный веселый смех. – Послушай, засоня. Мальчики уже бегут в бассейн. – Он услышал веселые крики и шум, с каким тела раздвигали кусты. – Иди быстрей, а то они кончат, прежде чем ты протрешь глаза.

– Мэрили. – Дикар положил руку ей на плечо. – Что?…

Она вырвалась и повернулась к нему, губы ее были крепко сжаты и побелели.

– Иди, дурак! – крикнула она, мимо него протиснулась в дом и упала на постель. – Оставь меня в покое.

Дикар смотрел на нее, не веря себе. Никогда раньше она не кричала на него в гневе, никогда не забывала утром улыбнуться ему. Сейчас она лежала, уткнувшись лицом, и не шевелилась.

– Мэрили, – сказал Дикар. – Если я сделал что-то такое, что рассердило тебя, прости меня. Но что я сделал?

– Ничего. – Он с трудом ее слышал. – Ты ничего не сделал. – Она всхлипнула. – Но, пожалуйста, уйди, Дикар. Я хочу побыть одна.

Услышав свое имя снаружи, Дикар медленно повернулся

– Иду, – ответил он рыжебородому Джонстоуну, который звал его от маленького домика, в котором жил с Эннджордан. – Последний прибежавший к бассейну – желтопузый трус!

Они бежали среди мокрой от росы зелени, спустились туда, где ручей с карниза падает в бассейн, полный пены, и мелькающих конечностей, и коричневых торсов Мальчиков Группы.