Завтра нас не станет (СИ)

— Да никак. К черту все это, — выругалась Долорес. Ей хотелось убежать прочь от своих мыслей. — Конец света близок. Хочешь вина? Можем погонять в приставку. Она старая, но должна работать.

— Никогда этого не делал.

— Самое время.

Да. Самое время творить то, чего никогда не делал.

***

На кофейном столике блестели пузатые бокалы. Стояла откупоренная бутылка красного сухого вина, но никто к ней так и не прикоснулся.

— Прыгай! — завопила Долорес, подогнув ноги под себя. — Крестик. Крестик… Да жми ты!

— Да куда прыгать!

— Все-е-е… Ты умер.

На экране высветилось заветное Game over, и Тадеуш недоуменно свел брови на носу.

— Че случилось-то?.. Я же долетел до этой фигни.

— Надо было прожимать два раза!

— Вот блин… — фыркнул Тадеуш.

— Тебе понравилось?

— Понравилось ли мне? Да это лучший конец света в моей жизни! — громко воскликнув, Тадеуш широко развел руки в стороны. — Жаль, что другого такого не будет.

— Давай выйдем…

— Зачем?

— Я хочу видеть… Не хочу умирать в четырех стенах.

— Ох! — пробурчал Тадеуш. Уж он бы не отказался умереть под крышей собственного дома. — То ты решила запереться, то ты решила выйти… Знаешь, на месте твоего парня, я бы тебя сам бросил.

— Пошел ты!

Переглянувшись, они улыбнулись.

Тадеуш и Долорес Эрреро вышли на пристроенную к частному дому террасу. С холма им открылся чудесный вид на Балеарское море. Прямо над ними пролетели чайки. Вечер едва сгустил синеву на небе, и где-то под самым куполом возник бледный полудиск луны. Вдалеке зажглась первая звезда. Она становилась все ярче, и над землей понесся ужасающий гул.

Тадеуш протянул свою руку. Долорес неуверенно посмотрела на его светлую по сравнению с основным оттенком кожи ладонь, и, часто задышав, неуверенно коснулась его пальцев. Ей было страшно. Да и ему. Тадеуш весь взмок, и Долорес отчетливо чувствовала его дрожь. Она и сама дрожала.

— Мы так и будем глупо держаться за руки? — спросила она.

— Все лучше, чем умирать в одиночку.

— Это больно?

— Не знаю, — честно ответил Тадеуш.

— Спасибо, — помолчав, прошептали оба.

Не выдержав, Долорес зажмурилась. Зажмурился и Тадеуш. Гул становился сильнее. Кажется, затряслась сама земная твердь. До чего же было страшно, но рук они так и не выпустили.

Так и держались вместе, пока небо не обрушилось на них.

========== И умерли в один день ==========

***

В маленькой квартирке на окраине Москвы ютились двое. Без одежды, без мыслей. Прижавшись к друг другу, они то целовались, то замирали, проводя свой последний день в постели. На окнах мерцали развешанные гирлянды. Новый год должен был наступить не скоро. Лишь через два месяца, но Лена любила гирлянды в независимости от времени года. Мерцающие огоньки навевали на нее особенный по-детски наивный восторг. Эта наивность была нынче просто необходима, оттого последние дни их маленькая квартирка переливалась всеми цветами радуги. Это успокаивало, отвлекая от тяжелых и неприятных мыслей.

— А ты меня любишь? — пропела Лена, прижавшись к мужскому плечу.

— Угу…

— А ты со мной будешь?

— Прекрати, — усмехнулся Саша, ласково поцеловав ее в макушку. — Терпеть не могу эту песню. Хуже только «В траве сидел кузнечик».

— Прости. Мне всякий бред лезет в голову, — Лена с грустью посмотрела в окно и задумчиво провела пальцем по его подбородку. — Саш?

— Да.

— А если бы не было этого конца света? Не было бы этих Четырех всадников? — прошептала Лена, усаживаясь на постели. К голому телу она прижала пуховое одеяло и с особенной грустью посмотрела Саше в лицо.

Вместе они были всего два года, но за эти два года успели пережить многое. Кажется, они познакомились в каком-то сетевом кафе на Старом Арбате. Александр Евгеньевич Лисовский — так он ей сразу и представился. Тогда его напористость настолько поразила ее, что Лена не смогла отказаться от второго свидания. Спустя полгода они объехали Золотое кольцо, и в Суздале Саша признался ей в любви, и конфетно-букетный период зацвел буйным цветом. Случались у них и ссоры. Один раз они даже собирались расстаться. Уж больно крепко поругались. Напившись, Сашка стал орать ей какую-то наспех выдуманную серенаду под окнами. Прямо посреди ночи. Все близлежащие дома его ненавидели до глубины души, а она тогда поняла, что более никого так и не полюбит, а главное, никогда не захочет полюбить. Да. Они любили друг друга, не смотря на то, что он порой становился нестерпимым ворчуном, а она чересчур наивной мечтательницей.

— Все было бы хорошо, — успокоил ее Саша.

— Правда?

— Правда.

— Расскажи как…

— Ты знаешь, что я не самый хороший рассказчик, Лен…

— Но я хочу услышать это от тебя. Как бы мы жили? — обхватив его руку, Лена сжала ладони вместе и попросила особенно нежно. — Завтра никогда не наступит. Мы могли бы просто помечтать.

— Ну… Мы бы жили вместе. Поженились бы. Елена Лисовская… — примерил ей свою фамилию Саша. — Нарожали кучу детишек и завели бы собаку.

— Не хочу кучу детишек! — покапризничала Лена, приглаживая волосы. — Двоих будет более, чем достаточно.

— Хм-хм-хм… Как там? Будем трахаться как кролики? Ну в этом. В «Основном инстинкте».