Завтра наступит вечность

– Я-то тут при чем? – жалобно возопил я, оглаживая онемевшую щеку. – Это все он, Плохиш! Меня и рядом не стояло! Мне что, еще и за него извиняться?

– Извини, перепутала, – любезно сообщила Надя, вновь утвердившись на ногах. – Ты здорово похож на одного урода.

– Ну спасибо!

Ступая мягко, по-кошачьи, она вновь подобралась ко мне с лицом загадочным – то ли влепит еще одну плюху, то ли наоборот. В смысле, не одну.

Оказалось совсем иначе. Ее губы прильнули к моим, и я поплыл, поплыл куда-то… К сожалению, все на свете когда-нибудь кончается. Надя слегка отстранилась и ласково погладила меня по щеке.

– С возвращением, Свят, – услышал я ее шепот сквозь медленно затихающий звон в ушах.

Глава 2

Насколько операция «Вибрион» бездарно провалилась в космосе, настолько же успешно она развивалась на Земле. Через считаные минуты после того как большая тарелка станции космического слежения приняла посланный мною с «Грифа» сигнал, спецподразделения быстро и без потерь захватили все четыре стартовые площадки – две в Москве, одну под Архангельском и одну в Ростовской области, причем, как вскоре выяснилось, руководство Корпорации наивно полагало, что о северной площадке ФСБ ничего не известно.

Без стрельбы все же не обошлось, но стреляли больше поверх голов, для острастки. Только один «лифтер» был серьезно ранен. Из мощных фугасов, заложенных под лифтовыми энергоренераторами, не взорвался ни один – об этом позаботились в первую голову.

Почти столь же успешно спецназ действовал на подземном заводе. Штурм начался одновременно из нескольких точек сосредоточения. Бронированные ворота на главном въезде, располагавшиеся ниже уводящего под землю пандуса, были снесены не взрывом и не танком, а примитивно-анекдотически – разогнанным по пандусу асфальтовым катком. От удара ворота провалились внутрь, и под землю хлынул поток молодых, но уже очень серьезных и решительных людей в пятнистых комбинезонах. Их толковые действия несомненно объяснялись наличием у ФСБ точного плана подземных коммуникаций и тщательным его изучением всеми участниками штурма.

Другие, меньшие по численности, но не по опыту и технической оснащенности группы врывались на территорию Корпорации повсюду, где топография подземных лабиринтов позволяла проникнуть в них с поверхности или из муниципальных коммуникаций. Подозреваю, что со стороны это походило на потоки муравьев, струящиеся в муравейник. Не остались в забвении и жуткие норы, разведанные диггерами. В большинстве своем они не служили местами прорыва, совсем нет. Но они контролировались.

Кто, ну кто мог оказать такой силе действенное сопротивление? Никто, пожалуй. Лишь немногие охранники открыли стрельбу, видимо, не сориентировавшись в ситуации, – большинство сориентировалось и побросало оружие. Как я и предполагал, дураков, готовых умереть за Корпорацию, оказалось немного. Их не оказалось бы вовсе, будь у остолбеневших охранников время чуть-чуть подумать. Мгновенно соображать умеет не каждый.

Глазомер, быстрота и натиск, рецепт известный. Спустя считаные минуты штурмующие уже хозяйничали в цехах и лабораториях, заставляя перепуганный персонал ложиться на пол. В этом им замечательно помогала инструкция, доведенная до каждого работника верхушкой Корпорации вскоре после той, первой попытки захвата: в случае нового нападения не геройствовать, а лежать и нишкнуть. (Между прочим, об этой инструкции знали и штурмующие, поэтому почти везде обошлось без крови.) Корпорации было невыгодно терять испытанных работников. По той же причине не была слишком уж серьезно воспринята угроза затопления подземелий – хотя на ликвидацию этой опасности и были брошены особые группы.

Не составил никакого труда и арест Рашида Исмаилова, Георгия Митрохина, а также нескольких человек из совета директоров Корпорации. Сумел уйти лишь мой знакомец Глеб Родионович, начальник охраны подземных лабиринтов, некогда голосовавший за мою ликвидацию. Он ушел не отмеченным ни на каких схемах и планах, известным ему одному путем, и куда скрылся – неведомо. Мелкая, малосущественная помарочка в блестящей работе федералов.