Завтра не наступит

Через секунду после моего ответа моя одежда рваными лоскутами полетела на пол. Еще через секунду я тоже оказалась там. Ян прижал меня к полу, держа мои руки одной рукой, второй вытворял со мной такое, что я не была уверенна, что переживу тот адский огонь внизу живота. Мне вдруг стало все равно, что он делает это только для того, чтобы выместить на мне свою злость. Но он так же, как и я был живым, из плоти и крови, его злость перемешалась с желанием.

– Ян, пожалуйста, только не так, – начала умолять я его, – Ты же ненавидишь меня сейчас.

Он, на мгновенье остановился, но не освободил меня. С минуту смотрел на мое лицо и только потом выдохнул:

– Как с тобой еще?

– Ян, не делай мне больно! – почти крикнула я.

– Я себе делаю больно, понимаешь? Себе. Я не ненавижу тебя, к моему большому сожалению, а люблю. Невозможно влюбиться сразу, нелепо, но так оно и есть. И что в итоге? Ты смотришь на меня, но не видишь, говоришь со мной и думаешь только о своем проклятом призраке! Может, это пройдет, если я пересплю с тобой, это чертово наваждение должно закончиться, а потом катись ко всем чертям, хоть к Антону, хоть к его браткам, хоть прямиком в ад!

Слезы потоком потекли у меня из глаз, в его голосе было столько презрения и в тоже время желания. Я понимала, что не прощу ему этой ночи, если он сейчас не остановиться. Хотя, что теперь для него мое прощение? Я тоже умирала, от каждого его прикосновения, желала его всеми фибрами моей души. Мое тело предавало меня, я желала его, его и никого другого. И это в любом случае не должно было быть так – со злостью, ожесточением и ненавистью. Я чувствовала, что он ненавидит меня за свою же слабость ко мне, за то, что нуждается во мне как в глотке воды. Мой огонь перерос в пожар… Я хотела его. Хотела, и впервые после смерти Лешки не считала это предательством.

Когда все кончилось, Ян резко встал и начал одеваться. Меня убило это, сразило наповал его холодность после того, что между нами было. Как будто он снял меня на ночь, … хотя может, именно так он теперь ко мне и относился. Я горько улыбнулась.

– Ну, что наваждение прошло?

– Да, – холодно ответил он, – Я получил то, что хотел.

– Ненавижу тебя, – сказала я со всей злостью, на которую была способна.

Он ушел, хлопнув дверью. А я дала волю слезам. Плакала всю оставшуюся ночь до утра. А потом во мне будто что-то переключили – слезы высохли и на их смену пришло ледяное спокойствие.

Антона выписали из больницы через неделю, после той ночи. Его поведение изменилось, да и мое тоже. Ходил угрюмый и молчаливый и искоса на меня поглядывал, а я не делала больше попыток мило ему улыбаться и говорить, что все хорошо. Я знала, что он что-то знает, но мне уже было все равно. Я не знала, что я хотела, вся эта игра зашла настолько далеко, что было непонятно чем все это закончится. Я окончательно завралась. За всю свою недолгую жизнь я столько не лгала и не изворачивалась, как в последние месяцы. В один из таких вечеров я решила признаться хотя бы в одной лжи.

– Я обманула тебя, Антон.

Его рука с чашкой чая дрогнула, и капли чая пролились на стол, за которым мы сидели. Я встала, взяла тряпку и начала вытирать со стола. Он взял меня за руку и посмотрел мне в глаза.

– Сядь, – приказал он. Он молчал и смотрел, и мучился, я это видела. Но не спросил больше ничего, как будто давал время на обдумывание того, что я сейчас ему скажу.

– Я не девственница, уже давно, – больше я ему ничего не сказала, мне до одури надоела бессмысленная игра. Будь что будет, если он решит не убивать меня, а отдать своим людям на расправу мне же хуже, все равно надолго после этого я на этом свете не задержусь. Кто знает, до чего нужно довести бандита, чтобы он проявил свою звериную сущность? И хочу ли я смерти на самом деле?

– Насколько давно? – спокойно спросил он. Его тон меня удивил, но я не подала виду.

– Два года назад.

– С кем?

От такого вопроса я даже застыла как каменное изваяние.

– С однокурсником, – медленно произнесла я, наблюдая за его реакцией, про Лешку я говорить не хотела, да и какая разница с кем.

– Найду и убью, – также спокойно сказал он, отхлебывая, как ни в чем не бывало, чай из бокала.

С ума сойти! Я ожидала бурю эмоций, а не это обреченное спокойствие.

– Антон, что случилось? – я наблюдала за его лицом. Ну, хоть что-то должно же быть?

– А что случилось? – все-таки голос его дрогнул.

– Где гнев, обещание убить меня, ну, хоть что-то ты должен чувствовать, но точно не делать вид, что все хорошо.

Антон очень внимательно и серьезно посмотрел мне в глаза.

– Убить? – пораженно переспросил он. У меня пересохло в горле. Он закрыл глаза, на губах горькая усмешка.

– Вероятно, ты предполагаешь, раз я… – и замолчал.

– Я не монстр, Лена, – через какое-то время произнес он.

– Но ты слишком спокоен, – настаивала я.

– Тебя сильно удивит, если я скажу тебе, что я знал? – спросил он меня устало.

– Когда ты узнал? – я не понимала его реакцию, может это просто шок?