Завтра утром

— Все равно сообщи о вторжении, — настаивал Клифф. — И не забудь добавить, что сегодня тебе прокололи шины. Это может быть связано, Никки. — Он снова откусил от стейка. — Ты слишком заметна — дочь судьи и все такое. А сейчас твое имя на первой полосе «Сентинел» в связи с делом Гробокопателя. — Он указал на нее ножом. — Будь осторожна. Сообщи об этих случаях и обо всем, что тебе кажется подозрительным.

— Хорошо.

— Вот-вот. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.

— Конечно. Ладно, ты меня убедил, — сказала Никки, нервничая еще больше обычного. Он прав. Она это знала.

И еще знала, кому конкретно сообщит об этих случаях. А сейчас надо сосредоточиться на статье, которую она пишет.

Стащив ломтик картошки, она спросила:

— Так как умерли жертвы?

— Не скажу, Ник. — Он покачал головой.

— Ну, Клифф…

— Ты же знаешь правила. Какие-то вещи не должны выходить за пределы управления.

— Но причина смерти…

— Не должна предаваться огласке. Все. Никки, ты только и делаешь, что давишь на меня с этим, и нам не о чем больше говорить.

— Ладно, ладно, — согласилась она и съела картошку. Клифф — слишком важный источник, чтобы с ним ссориться. — А что насчет Гробокопателя? Как ты думаешь, это серийный маньяк?

— Он же нанес новый удар. Снова два тела в одном гробу. И больше я ничего тебе не скажу. Достаточно.

— Значит, это был Гробокопатель… Серийный убийца! На улицах Саванны.

— Точно не знаю, но ставлю все сбережения моей матери, что это он.

— Господи… — Голова шла кругом: слишком много информации. Новой информации. Эксклюзивной информации. Снова первая страница. Она представила себе заголовок: «Серийный убийца разгуливает по улицам Саванны». А помельче, но тоже жирным шрифтом: «Гробокопатель наносит новый удар». Том Свинн запустит этот материал. Нужно только написать, и статья уже складывалась в голове. Но беременность первой жертвы ее сильно беспокоила: смерть Барбары Джин Маркс чудовищна сама по себе, а то, что она носила ребенка, — совсем нестерпимо. Это хуже всего. На миг Никки стало неприятно, что она использует в своих целях страдания жертв. Она вспомнила Фи, свою невинную маленькую племянницу Офелию, и содрогнулась, подумав о нерожденном ребенке Бобби Джин. Может, это ребенок Рида. Ей стало нехорошо. Наверное, не стоит писать эту статью, нельзя наживаться на чужом горе. Но разве нет у людей права знать, быть предупрежденными? Прочистив горло, она спросила:

— А жертвы знали друг друга?

Клифф ел, макая остатки в соус. Доев стейк, он покачал головой:

— Не можем найти связи. — Он проглотил. — Пока.

— Но ты думаешь, что она есть. Ведь это не случайно?

— Там были и жертвы, и уже мертвые… Случайность? — Он обмазал соусом еще один кусок стейка и забросил его в рот. — Вряд ли. Полагаю, мы найдем его. Скоро. Ублюдок от нас не скроется.

— Есть подозреваемые? Сомнительные личности? — спросила она.

— Официально нет, — ответил он, и у нее по спине побежали мурашки. Она встретилась взглядом с Клиффом, но тот быстро отвел глаза.

— Вы случайно не подозреваете Рида? Зиберт выглянул из окна.

— Ну? — Ее охватил ужас и волнение. Пирса Рида, раскрывшего прошлым летом дело Монтгомери, народ почти боготворил. Он местный герой, хотя в Сан-Франциско, как она выяснила, его святым не считали. Более того, пресса Западного побережья едва не распяла его. Обвинила в том, что он не смог спасти жизнь женщины, за которую отвечал. — Так вы подозреваете Рида?

Зиберт сдвинул брови и снова посмотрел на нее. Погрозив ей грязным ножом, он предупредил:

— Пиши осторожнее, ладно?

— Как всегда. — Никки положила на стол двадцатку и встала из-за стола. Она слишком хорошо знала копа, который когда-то был другом ее брата, и понимала, что разговор окончен. Она увидела, как он достает деньги, и запротестовала: — Даже не спорь. Как ты сам сказал, время за полночь и я тебя разбудила. Спасибо, Клифф. Я позвоню.

— Да нет уж. Хватит с меня, — прошипел он сквозь зубы. С двадцаткой в кулаке он сурово смотрел на нее из-за очков. Снова стена между ними. — Если это расследование будет моим, найди себе другого болтуна, черт возьми!

Глава 17

— Твое имя просто не сходит со страниц газет. — Морисетт впорхнула в кабинет и швырнула номер «Саванна Сентинел» на стол Риду. От холода лицо ее раскраснелось. Она стянула перчатки. — Ну и холодина у тебя. Только не говори, что отопление снова сдохло.

Просмотрев газету, Рид поморщился, а когда увидел в статье свое имя, у него заболела голова. Заголовки на первой полосе: «Серийный убийца терроризирует Саванну».

— Вот проныра, правда? — Морисетт потирала руки.

— Да уж. — Он получил газету еще дома и прочел статью. Два раза. Увидел свое имя в печати — вместе с сообщением о том, что Барбара Джин Маркс была беременна, когда ее убили. В статье Никки Жилетт утверждалось, что он «отстранен от дела в связи с близким знакомством с одной из жертв», а также подчеркивалось, что на свободе серийный маньяк. Выходя из дома, он бросил свой номер газеты в мусорку.

— Где, елы-палы, эта мадам берет сведения? — спросила Морисетт.

— Не знаю, но собираюсь выяснить.