Завтра Война

«Нет. Сон не должен прекращаться, иначе, очередной мир со своими обитателями, созданный в моём разуме, тут же исчезнет, как тысячи предшествующих им. Ведь мы, когда просыпаемся, сразу же забываем свои сны, а вместе с ними и музыку со стихами, что сочинили, и которые гарантированно обеспечили бы нам известность и стабильный доход. Во снах мы творим, решаем проблемы, изобретаем, но, как только просыпаемся, тут же забываем. И эти свои мысли я обязательно забуду, как и всё, о чём размышляю, а внутри останется лишь пустота, принуждающая с обречённостью пытаться заполнить её, но этому не суждено исполниться. И даже алкоголь не утопит её, созидая лишь язвы и убивая разум, лишаемый прежних красок неповторимых сновидений, заменяемых мороком пьяных беспамятств».

- Очнись!

«Вот мне уже кажется, что меня кто-то будет. Наверное, вот-вот зазвонит будильник, но хочется ещё поспать. Часок, а лучше два. Почему же я так и не выспался? Кажется, лёг вовремя, но всё равно хочется спать. Будильник, будь человеком, не звони, не надо!»

- Ну очнись же!!! – сквозь сон ворвался заплаканный девичий голос.

«Странно ощущать себя подвешенным в воздухе над полем сражения, озирая происходящее одновременно со всех сторон и в мельчайших подробностях. И ничто не сокрыто от моего взора, представая предо мной в мельчайших деталях. И я могу остановить само время, будто бы нажимая на паузу во процессе просмотра фильма».

И вот обращаю я внимание на застывшего в броске волка, раскрывшего окровавленную пасть, готовясь сомкнуть челюсть и перекусить горло неправдоподобно неповоротливого черноволосого карлика с такими же черными глазами, смотрящими к центру, а не летящую на него погибель.

А вот и другой бородач, занёсший изуродованный будто проросшими из него шипами топор, чтобы нанести удар по застывшей в смазанной дымке тени, стремящейся, как и остальные к центру столпившейся орды из неживых существ, будто бы не желающих обращать внимание на врывающихся в толпу воинов.

И несущийся сквозь развернувшихся в последний момент врагов гигантский медведь мне очень знаком, и бегущие за ним оборотни, да и гномы с волками. А вон и Ворон в облике волколака произносит какое-то заклинание. А вот и Воислав, также обернувшись зверем, разрывает когтями какую-то тварь, вставшую пред ним.

Странный сон, все отчего-то рвутся к центру, хотя там никого, кроме толпящейся орды, среди которой выделяются десяток возвышающихся горбатых гигантов, кажется, будто бы сошедших с пьедесталов статуй. Странно, с одной стороны в орду вгрызаются их явные враги, и лишь крайние реагируют, оказывая сопротивление, но остальные будто бы не замечают происходящего, устремляясь вглубь толпы. Чёрные нити, сплетающиеся плетьми паутин, стягиваются к центру, созидая для остальных незримые липкие путы ловушки, словно невидимый паук пытается схватить муху в свою западню и сплести вокруг кокон, после ужалив и принявшись дожидаться, покуда яд превратит из назойливой мошки ужин.

- Очнись!!! Папа!!! – с отчаянием раздавшийся в полнейшей тишине крик пронзил меня, подобно тончайшей игле, принуждая обратить взор и повиноваться влечению, утягивающему меня к пресловутому центру развернувшейся диорамы сражения.