Завтра выпадет снег

— Алло, — дрожащим голосом ответила и приложила палец к губам в знаке молчания, когда Женя коротко ко мне обернулся. Он лишь кивнул и продолжил вести автомобиль по заваленным снегом дорогам.

— Доченька! — воскликнула мама и запричитала: — Как же так? Почему же ты ничего не сказала? Я бы поняла и поддержала, но скрывать не стоило! Мы же не изверги какие… А Стаса твоего казнить надо. Ишь чего удумал, по девкам шляться начал в городе! Да где это видано? Кто ж так поступает? Сволочь неблагодарная он, я ему так и сказала, когда встретила! Да, именно так! Ты почему не рассказала ничего?

Я вмешалась в пламенную речь с твёрдым:

— Зачем? Ты же обожала его до беспамятства! Да и что в этом такого, не последний парень на свете.

Почувствовала на себе взгляд Жени и улыбнулась: он всё же слушал, а не витал в облаках.

— Ты уже познакомилась с кем-то что ли? — ошарашенно охнула мама.

Я пожала плечами по привычке, и когда поняла, что собеседник моего жеста видеть никак не мог, вслух продублировала:

— Пока не знаю.

Она сразу же начала напоминать о мерах предосторожности во время «того самого», о проверке паспорта (вдруг женатый). В её списке тестов находилась целая куча всего, я просто соглашалась и улыбалась Жене, который медленно положил свою ладонь на мою коленку и принялся исследовать бедро сквозь ткань джинсов. Наконец родительница попрощалась, пожелала счастья и осторожности, а парень сразу свернул на небольшой пятачок у леса.

— Предлагаю немного разнообразить наш быт, — отстегнул мой ремень, обхватил лицо руками и притянул в жадном поцелуе. Языки сплелись в диком танце, горячие руки Морозова сразу же залезли под свитер. В ту секунду мысленно ухмыльнулась продуманности парня, ведь он сразу, как только мы сели в авто и прогрели его, сказал снимать парку и кидать на заднее сидение. Для удобства, видимо…

Но отсутствие верхней одежды являлось единственным плюсом, потому как секс в машине хоть и был до дрожи возбуждающим, всё же больше доставлял дискомфорт, чем удовольствие. Во-первых, и от джинсов, и от ботинок пришлось избавиться. Светить голой задницей я не рискнула, и всё же банальный процесс снятия оказался весьма затруднителен в небольшом пространстве. Во-вторых, Женя не согласился перебраться на заднее сидение, поэтому мне пришлось переместиться к нему на водительское. Ноги упирались во всё, что только можно было задеть, движения сковывались. В-третьих, Морозов не задумался о контрацепции ни на секунду, мои слабые протесты отмёл в сторону и буквально насадил на свой член без лишних раздумий.

Но как же сладко это было…

Мои громкие стоны, казалось, слышал весь лес и близлежащие деревни. И всё же из-за страха быть замеченными я не дошла до оргазма, изредка вертела головой в поисках публики. Зато Женя получил нехилую разрядку.

— В следующий раз бери с собой презервативы, — проворчала я, кряхтя и одеваясь. На мои колени тут же упала пачка контрацептивов. Штук десять, не меньше. От удивления открыла рот и не знала, что сказать.

Неужели он готов к семье? Не спрашивая меня, конечно, тем не менее. Неужели всё настолько серьёзно? Я не решилась задавать лишние вопросы, молча положила подброшенный мне «сюрприз» на приборную панель и уставилась в окно.

За оставшийся отрезок пути я успела привести себя в порядок и успокоиться. Морозов постоянно повторял, как мантру, что всё будет хорошо. Словно сам не верил и пытался убедить целый мир в этом.

Когда мы подъехали к небольшому уже покосившемуся от времени дому, я заметила высокую фигуру у забора. Мужчина выпрямился, закрыл дверь в маленький сарай и повернулся. Его наполовину покрытое шрамами лицо не выражало ровным счётом ничего. Будто всё в жизни в какой-то момент ему стало не интересно. Седые волосы выглядывали из-под ушанки, небрежно наброшенной на голову, жёлто-зелёный выцветший ватник и фуфайка не могли скрыть его худобы.

Они были похожи. С одной лишь разницей: Женя искрил счастьем, в его каре-зелёных глазах постоянно танцевали черти, зато его отец тягу к жизни растерял. Если бы не этот замученный вид и старые вещи, то мужчина мог бы выглядеть очень даже ничего для своих лет.

Геннадий Анатольевич размашистыми шагами пересёк огород и оказался у автомобиля. Его сын сразу же выскочил наружу, кинулся обниматься, и на лице мужчины наконец промелькнула улыбка. Короткая и вымученная.

Когда я совладала с силами и вышла на мороз, они уже наобнимались и спокойно переговаривались. Женя интересовался о ходе лечения, о состоянии его здоровья, а его отец всё отмахивался от сына, как от назойливой мухи, и кривился. Но когда его прозрачно-серые глаза поднялись и встретились с моими, сердце ушло в пятки.

Беззаботность и некое спокойствие с его лица мигом стёрлись, глаза чуть расширились от удивления. Мне даже показалось, что он испытывал открытую неприязнь. Я неловко помялась на месте и глянула с надеждой на Женю.

— Ах, да! — воскликнул парень. — Это моя девушка, Саша Архипова. Саша, это мой отец Геннадий Анатольевич Морозов.