Завтра

Эмма, стараясь не выдать волнения, резко расстегнула молнию на кожаной куртке и стала прохаживаться взад-вперед вдоль молочно-белой, отражающей электрический свет стены. У нее было четкое ощущение, будто она находится на космическом корабле. Со всех сторон прекрасно оформленные стенды, столько информации об истории становления института, чьи сотрудники посвятили жизнь изучению самого загадочного завораживающего явления…

«Изучению человеческого мозга, да, впечатляет…»

Международный научно-исследовательский центр создали с целью объединить усилия крупнейших ученых планеты, специалистов по болезни Альцгеймера, Паркинсона, разным видам шизофрении…

– Лейтенант, – голос медсестры отвлек ее от чтения, – следуйте за мной!

Эмма послушно заковыляла следом – новые ботинки жали.

В прозрачной капсуле лифта они бесшумно и стремительно вознеслись на самый верх спиралевидной башни. Миновали остекленный коридор и оказались во владениях доктора Джойс Уилкинсон, лаборатории, парящей в космическом пространстве.

Как только Эмма переступила порог, молодая ученая оторвалась от экрана ноутбука и поднялась ей навстречу.

– Проходите, лейтенант, садитесь, прошу вас. – Она указала на стул рядом с ней.

Еще по фотографиям Эмма догадалась, что у ее собеседницы среди предков были индейцы. Смуглое скуластое лицо, черные как смоль волосы… Все это не очень вязалось с короткой мальчишеской стрижкой и озорным приветливым взглядом сквозь узкие стекла очков в тонкой оправе.

Эмма хладнокровно предъявила фальшивое удостоверение.

– Благодарю вас, профессор, за то, что согласились уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени.

Халат Джойс распахнулся, и новоявленная полицейская увидела простецкие брюки цвета хаки и грубый свитер ручной вязки – ни дать ни взять угловатый мальчишка-подросток! Зато моложавое широкое лицо женственно и даже привлекательно.

Эмма не спешила садиться, ей хотелось сперва хорошенько осмотреться в лаборатории. Она заметила, что стены сплошь завешаны красочными изображениями человеческого мозга в десятках различных проекций.

– Эти ваши пестрые схемы напоминают полотна Энди Уорхола, – попробовала пошутить Эмма, подразумевая, что отдельные участки мозга обведены разноцветными яркими линиями так, что все вместе стало похоже на веселый детский рисунок.

Джойс охотно пустилась в пространные объяснения:

– Тут запечатлен результат многолетнего эксперимента, проведенного в Латинской Америке. Мы исследовали одно многочисленное разветвленное семейство, в котором болезнь Альцгеймера передавалась по наследству.

– И каковы результаты?

– Мы обнаружили, что некоторые признаки снижения мозговой деятельности проявляются чуть ли не за двадцать лет до первых неопровержимых симптомов.

Эмма подошла к одной из схем вплотную и принялась рассматривать ее, думая об отце, которого отправили в хоспис в Нью-Хэмпшире, когда он никого уже не узнавал… Джойс, будто бы подслушав ее мысли, доверительно сообщила:

– Мой отчим не был старым, когда у него развился Альцгеймер. Так что в детстве мне пришлось несладко, зато я рано поняла, в чем мое призвание.

Странная «полицейская» произнесла задумчиво:

– Человеческий мозг… Это ведь он всем управляет, да? – Она положила руку на лоб. – Электрохимические процессы, импульсы, возбуждение различных групп нейронов…

– Верно, – широко улыбнулась Джойс. – Именно мозг диктует все наши решения, предпочтения, убеждения, вкусы. Он влияет на наше отношение к себе и к окружающим, даже на то, в кого мы влюбляемся.

Ее ласковый глуховатый голос обволакивал, зачаровывал. Она и вправду приятный обаятельный человек.

Доктор Уилкинсон вдруг умолкла, повертелась на кресле, недоверчиво покачала головой:

– Об этом увлекательном предмете можно говорить часами, но вы же не лекции мои слушать пришли сюда, лейтенант?

– Нет, к сожалению. В настоящее время полиция Бостона ведет расследование по делу… Не важно. В общем, я хотела бы вас расспросить о Кейт Шапиро.

Было сразу видно, что Джойс искренне удивлена.

– О Кейт? В чем ее обвиняют?

– Нет-нет, никаких обвинений, – поспешно заверила Эмма. – Кейт проходит по этому делу в качестве свидетеля. Простите, что не могу рассказать вам всего, я не уполномочена разглашать… Благодарю, что согласились сотрудничать.

– И в чем же будет заключаться мое сотрудничество?

– Вы всего лишь ответите на пару вопросов. Скажите, давно ли вы с Кейт знакомы?

Джойс наморщила лоб и принялась подсчитывать, разжимая пальцы правой руки, начиная с указательного.

– С 1993 года, если не ошибаюсь. Ну да, мы обе поступили в университет в Беркли по JMP.

– Как, простите?

– «Джойнт Медикал Программ» – особый пятилетний курс обучения медицине для самых одаренных студентов, отобранных по всей стране. Три года академических занятий в кампусе, затем двухгодичная практика в больницах Калифорнии.

– В студенческие годы вы были ее лучшей подругой, да?

Джойс снова замолчала, прикрыла глаза с отрешенным видом, будто ее захлестнула волна воспоминаний.