Зазеркалье: авторитет законов или закон «авторитетов»

В 2002-2003 годах начальнику Службы УФСБ РФ по РТ в городе Набережные Челны полковнику Зайцеву Н. Е. мною докладывались агентурные сообщения [112]ряда источников [113]о признаках коррупции в деятельности генерального директора ОАО «КамАЗМеталлургия» Фабера В. В. и депутата Государственного Совета Татарстана Кулиша М. Н.

Из имеющихся материалов усматривалось, что:

— Двадцатидвухлетний Сергей Кулиш в январе 2002 года был арестован Московским РУВД города Казани за мошенничество. М. Н. Кулиш дал взятку, и уголовное дело на его сына уже 10 августа прекратили в связи с изменением обстановки;

— В. В. Фабер совершал уголовно-наказуемые деяния, связанные со злоупотреблением должностными полномочиями, а именно хищением собственности предприятия и невозвращением из-за границы средств в иностранной валюте. По агентурным данным [114], Фабер находился в зависимости от спецслужб одного из иностранных государств, что, с учетом его осведомленности в стратегической информации о металлургии страны, представляло угрозу безопасности для России.

Однако дело оперативного учета на В. В. Фабера не завели. Возможно, из-за того, что возглавляемое им предприятия выделило 1.000.000 рублей для ремонта помещений Службы, руководимой Н. Е. Зайцевым.

В нарушение действующего законодательства оперативная информация в отношении М. Н. Кулиша до прокурора РТ так и не была доведена. Вполне возможно, потому, что пятидесятипятилетие Зайцев праздновал в принадлежащем Кулишу развлекательном центре, где юбиляру сделали «торговую скидку» в размере 50.000 рублей.

Военнослужащий обязан [115]докладывать прямому начальнику обо всех злоупотреблениях и фактах, наносящих ущерб боеготовности подразделения. Выполняя свой воинский долг, рапортом от 15 января 2004 года (регистрационный №116) я доложил начальнику УФСБ РФ по РТ о пьяном хамстве, совершенном Н. Е. Зайцевым в отношении подчиненных, а 15 марта 2004 года рапортом (регистрационный №801) — о признаках совершения им злоупотребления должностными полномочиями.

Учитывая, что в действиях Зайцева имелись признаки совершения должностного преступления, мой рапорт необходимо было передать в военную прокуратуру Казанского гарнизона. Но это требование Закона было проигнорировано. Думаю, что именно с этого эпизода началась беспощадная борьбы с «оборотнями» в Управлении ФСБ России по Республике Татарстан.

Для рассмотрения моих рапортов из ФСБ России при-езхала целая бригада в составе трех полковников и одного майора. Бригада несколько дней «работала» в Казани... искала «компромат» на меня. Не нашла. Затем офицеры приехали в Челны, расспросили обо мне практически всех моих сослуживцев, проверили все оперативное хозяйство моего отделения. Дело кончилось тем, что меня вызвали «на ковер». Предупреждение о том, что содержание предстоящей беседы составляет «ГОСУДАРСТВЕННУЮ ТАЙНУ», и требование в этой связи отключить мобильные телефоны всех присутствующих придали «мероприятию» особую торжественность и таинственность. Каково же было мое изумление, когда «председательствующий» комиссии сообщил мне, что действия Н. Е. Зайцева, о которых мною докладывалось, признаны. ПРАВОМЕРНЫМИ.

Была дана оценка и моей оперативно-розыскной деятельности. Были названы и недостатки: в работе по делам оперативного учета военнослужащими моего отделения используются доверенные лица; агентурные сообщения записываются оперработниками со слов источников, а агентами лишь подписываются. Все эти претензии были высказаны устно. По результатам проверки так и не было выявлено недостатков, достойных отражения в справке. Утверждаю это, потому что меня с документом по результатам проверки не ознакомили и к дисциплинарной ответственности не привлекли. Как, впрочем, и не поощрили. Проверка фактически показала, что я был, чуть ли не идеальным руководителем!

Тем не менее, когда в сентябре 2004 года я подал рапорт на заключение нового контракта о продлении срока моей службы, начальник Управления ФСБ России по РТ Е. В. Вдовин предложил мне написать рапорт на увольнение. Естественно, я отказался.

Срок моего контракта истекал 11 апреля 2005 года.

Полковник М. Г. Ахметзянов, начальник отдела кадров и его заместитель полковник В. И. Новиков уговаривали меня подписать аттестационный лист и согласиться с увольнением по собственному желанию в связи с достижением предельного возраста. Упорно отказывался и на подсовываемых документах писал: «Меня увольняют за объективный доклад о коррупции Н. Е. Зайцева».

Задачу моего увольнения кадровикам, на мой взгляд, осложнило то обстоятельство, что в плановой аттестации (регистрационный №2432 от 28.11.2003 года) комиссией мне была дана исключительно положительная характеристика, в которой отмечен лишь один недостаток: «Излишне прямолинеен, что не всегда способствует достижению оперативных целей».