Зазеркалье: авторитет законов или закон «авторитетов»

Примерно в 14 часов 30 минут приехал следователь прокуратуры — молодая женщина, которая стала возмущаться тем, что адвокат не дождался ее. Эта женщина-следователь попыталась вызвать дежурного адвоката, который отказался участвовать в следственном действии, так как ему сказали, что у меня договор с Пятаком А. А.

Примерно до 18 часов шли эти поиски адвоката. Пятака А. А. им найти не удалось, и меня отправили в ИВС УВД.

Утром 13 июня 2004 года меня доставили в ОУР УВД, где я находился в кабинете с «оспатым». В течение 13 июня 2004 года меня по каким-то причинам не допрашивали и вечером вновь поместили в ИВС УВД.

14 июня с утра меня доставили в кабинет 432 (или 423) ОУР УВД, где Спирин, Сабиров и «оспатый» давили на меня психологически (при этом изредка били) и угрожали расправой, если я не дам следователю признательных показаний.

Позже выяснилось, что Пятак А. А. хотел со мною встретиться. В ИВС УВД ему сказали, что меня забрали сотрудники ОУР, а сотрудники ОУР сказали ему, что меня у них нет. Этот факт документально подтвержден протестом и жалобой Пятака А . А.

14 июня меня весь день продержали в ОУР УВД, где не давали ни пить, ни есть, ни спать — постоянно оскорбляли и давили на меня психологически, показывая таким образом, что со мной могут сделать все, что им угодно.

Вечером 14 июня меня вернули в ИВС УВД.

После утренней проверки 15.06.2004 года меня вновь забрали из ИВС УВД и доставили в ОУР УВД, где «морально давили» до 11 часов. Затем мне дали свидание с адвокатом Пятаком А. А. Я рассказал Пятаку А. А., что оговорил себя в результате пыток, которых я больше выдержать не могу. Пятак А. А. пояснил мне, что он не может оградить меня от пыток, и посоветовал мне на стадии следствия подписывать все, что скажут следователи. По словам Пятака А. А., «потом разберемся», что как было.

После встречи с адвокатом следователь Шипков Р. В. допросил меня в присутствии Пятака А. А. Я подписал все, что написал в протокол Шипков Р. В., который практически дословно переписал «явку с повинной». Я себя очень плохо чувствовал физически, болело сердце, адекватно не воспринимал происходящее.

По моей просьбе Пятак А. А. в 15 часов 30 минут заявил ходатайство о проведении моего медицинского освидетельствования. В этой связи Пятак А. А. настаивал, чтобы выезд на место происшествия для производства следственных действий был перенесен да другое время.

Шипков сказал, что у него обед и под этим предлогом выпроводил Пятака А. А. Меня доставили в соседний кабинет, где налили 70 капель корвалола.

Примерно в 16 часов начали производить следственные мероприятия с выездом на место происшествия. Я со всем соглашался, не перечил следствию, так как чувствовал себя очень плохо и не воспринимал адекватно происходящее.

При этом в протоколе следственного действия я собственноручно записал, что следователь лично на меня не давил, однако сотрудники ОУР оказывали на меня моральное и физическое воздействие до следственного действия и заставляли признаться в убийстве, которого я не совершал.

После этого выезда примерно в 20 часов меня доставили в ОУР УВД, где Спирин за вышеуказанную запись в протоколе провел со мною «профилактическую беседу» и пообещал, если я еще раз позволю себе такие вольности, то «они» сделают со мною все, что обещали.

Примерно в 21 час 15.06.2004 года меня доставили в ИВС УВД, и больше сотрудники милиции меня не трогали.

16 или 17.06.2004 года Шипков допросил меня в ИВС УВД. Я показал, что все признательные показания я давал в результате пыток. Шипков записал эти показания в протокол, и на этом дело кончилось — то есть меня больше никто не допрашивал. Меня просто знакомили с материалами дела, экспертизами, которые никоим образом не подтверждали данные мною «признательные» показания.

Тем не менее, следователь прокуратуры Республики Татарстан Замараев Константин Васильевич подготовил обвинительное заключение и передал уголовное дело №119468 в прокуратуру РТ для утверждения обвинения и последующей передачи материалов в Верховный суд РТ.

От пожизненного лишения свободы меня спасло лишь то, что 03.11.2004 г. случайно задержали гражданина Раззакова Х. Х. по подозрению в совершении убийств Юрченко, Белых и Шакирова. При обыске у Раззакова Х. Х. нашли пистолет, из которого было совершено убийство. В последующем он признался в совершении этого ужасного преступления и убийствах еще шестерых или семерых человек, которых он убил в то время, когда я был арестован за убийство Юрченко, Белых и Шакирова.

Таким образом, я с 09 июня до 10 ноября 2004 года незаконно содержался в ИВС УВД, подвергался физическим и моральным пыткам.

Я требую самого тщательного расследования преступлений, которые указанные сотрудники милиции и прокуратуры города Набережные Челны совершили в отношении меня и привлечения всех виновных к уголовной ответственности.

(подпись заявителя)

Из заявления Евгения Владимировича Эминентова Г е-неральному Прокурору России: