- Я об этом не думал, – растерянно выговорил Дэвид. – Георга вроде бы все устраивало. И кстати, я совсем не против.
Том улыбнулся.
- Вот о «не против» тебе нужно будет сказать Йорки … при первом же удобном случае.
Билл внимательно посмотрел на брата, разливая остатки рома по стаканам, но от вопроса удержался.
Неожиданно громко щелкнул замок. В гостиной появился Георг, сбросил с плеча спортивную сумку, заценил мизансцену, моментально вычленил главное и удивленно спросил:
- А чего это вы тут напиваетесь на ночь глядя?
- Йорки! – пьяно умилился Дэвид. – Вернулся. Нашелся.
- А я никуда и не девался, – подозрительно осматривая компанию, заметил Георг. – В тренажерку сходил, как всегда по пятницам. И вот… в салон наведался.
Он приосанился.
Все трое уставились на парня. Дэвид удивленно охнул.
- А кое-кто клялся, что никогда не расстанется со своими косами! – не веря собственным глазам, высказался Том.
Георг провел рукой по густым коротким волосам – свежая стрижка была стильной, даже дерзкой, чрезвычайно удачно подчеркивала линию скул и гармонизировала лицо.
- Мне после сегодняшнего разговора показалось, что пора меняться. Дейв зациклился на моем юном образе, а ведь я уже не мальчик.
-Ты стал другим. Мужчиной. Красивым очень, – чувственно прикусывая губы, тихо выговорил Дэвид, рассматривая любовника.
- Ой, Йорки… да в тебя теперь влюбиться можно, ты тааакой сексуальный! – сымитировал дешевый подкат Том.
Йост тут же окончательно очнулся, расправил плечи, сверкнул льдистым взглядом:
- А не пора ли вам домой? Время позднее, клубы скоро закроются, да и нам спать пора. Я сейчас своего водителя вызову, сами-то вы уже за руль не сядете!
Радуясь, что продюсер так быстро пришел в нужное состояние, близнецы одновременно кивнули и начали прощаться, провожаемые поигрывающим рельефными бицепсами Георгом. Обновленный басист кидал на Дэвида такие выразительные взгляды, что братья сделали логичный общий вывод – парочку ждет нескучная ночь.
По дороге домой Билл чувствовал плечом напряженного Тома. Оба молчали, но Билл ощущал, что они с братом думали об одном – о возможности внезапного разрыва уже сложившихся отношений. Как Дэвид, который сразу впал в отчаяние от хлопнувшей за Георгом двери, так и Билл ощутил холод в сердце от одной мысли, что его родной Том… может вдруг уйти. Том повернул голову, в дымчато-карих глазах плескалось отчаяние и страх.
Едва водитель завел автомобиль в гараж и вежливо распрощался, как Том помчался в дом. Билл застал брата сидящим на полу, среди раскиданных листов блокнота для заметок. Младший брат спешно записывал и рифмовал, бормотал, как во сне, капал слезами на бумагу, словно быстро проживал другую жизнь, где развивался совсем другой, трагический вариант их отношений:
- Ты мне так нужен, так нужен… Ты прекрасен. Только не уходи. Мы умирали от боли, мы умирали от счастья. И теперь все кончено. Ради будущего и прошлого… все кончено. Уходи. А я останусь навсегда – принадлежащим тебе. Мы потерялись в будущем и прошлом, и все кончено. Ты уходишь, а я остаюсь. Ни звуков, ни жизни, только мы. И это конец. Вернись. Вернись домой. Ты мне так нужен…
Билл тихо вышел, оставляя близнеца наедине с болью и будущей песней. На струнах души уже оживала мелодия, но Билл знал, что она должна окрепнуть, завязнуть на слова и аккорды. Завтра она зазвучит криком, так что невозможно игнорировать и забыть, только играть, вправлять, накладывать на рваные рифмованные раны Тома… рождать вместе их песню, снова… так, как они теперь и существовали – вместе.
Билл смывал с себя гель для душа, отгоняя мысли, от которых горчило на корне языка и сжималось сердце – от понимания такого безграничного врастания друг в друга, от нежности и отчаянного обожания – всего Тома, с недостатками и достоинствами, с прошлым и будущим. Билл направлял в лицо теплый дождь и улыбался, ощущая присутствие близнеца рядом, в соседней комнате.
Впрочем, о причинах столь тщательного доведения себя до идеальной чистоты Билл также не раздумывал, отмахивался от выводов, сделанных из единственной фразы Тома.
Младший зашел в ванную, когда Билл уже намотал на бедра длинное полотенце, не заморачиваясь с одеванием. Том был спокоен и весел, дернул братское полотенце за свисающий хвост, увернулся от ответного шлепка, небрежно перехватил смешной девчачьей резинкой длинные дреды на затылке повыше, чтобы не намочить водой. Забарахтался в рукавах, выпутываясь из рубашки. Билл улыбнулся, покинул теплое помещение, иначе беспомощные движения выразительных рук с изящной мускулатурой спровоцировали бы сексуальную атаку в душе, а старший брат предчувствовал, что у близнеца имелись другие идеи по этому поводу.
Он не торопился – собрал с пола исписанные листки, нарочно не вчитываясь, сложил на столе, поставил сверху пустой стакан. Услышал тихие шаги и, не обернувшись, прямо в полотенце забрался на постель.
- Ты сказал, что парень обязательно должен быть сверху для самоутверждения?
Голый и влажный после душа Том упал рядом.