Зазеркалье войны (СИ)

- Рай малолетних онанистов, - презрительно фыркнул он, старательно поддерживая образ несгибаемого и прямолинейного вояки. Зачем? Рам и сам не мог внятно объяснить своё совершенно мальчишеское желание казаться не тем, кто он есть на самом деле. Зато Костас придумал способ маскировать свои настоящие чувства - достаточно было всего лишь вспомнить генерала-неймодианца, чтобы внутри мгновенно вскипали злость и презрение. А дальше было делом техники направить эти эмоции в нужное русло. Например, на картины.

- Морис Фион, "Цветок среди цветов", - зачитал Рам первый пункт и подошёл к картине. При должном настрое всё что угодно можно перевернуть с ног на голову: большие сияющие глаза красавицы он мысленно обозвал телячьими, филигранно нарисованные цветы, прикрывавшие пикантные части тела зелтронки, Рам тут же окрестил "фиговым листком", а саму натурщицу "преуспевающей порнозвездой". В итоге, он почти искренне поделился с Зарой мнением, что порнографии в этой картине гораздо больше, чем шедевра.

- Никогда не понимала, чего постыдного многие народы находят в плотской любви, - не поддалась на провокацию Арора.

В отличие от Костаса, она совершенно открыто наслаждалась увиденным, без какой-либо видимой системы бродя от картины к картине, трепетно касаясь скульптур и беря в руки статуэтки. Картины, как и несколько древних даже на вид книг, содержались в герметичных прозрачных контейнерах, внутри которых сохранялись оптимальные для хранения условия, но к части экспонатов можно было прикасаться, и пальцы Зары, затянутые в тонкую нитяную перчатку, ласкали шедевры, будто те были живыми.

- А причём стыд? Я говорю про переизбыток, - Костас обвёл зал рукой и сделал такой жест, словно стряхивал с пальцев налипшую грязь. - Она тут повсюду. Создаётся такое впечатление, что эта самая плотская любовь и есть единственная цель и смысл жизни на Зелтросе. Как в том старом анекдоте: сказал Создатель "затрахаться!" - и всё затрахалось. Если я сейчас увижу портрет одетого - или одетой - то первой мыслью будет "О, ещё не успел, или наоборот, уже оделся?".

Весёлый смех Зары сообщил Раму, что зелтронку не обидели его слова.

- Да, из этого собрания может сложиться именно такое впечатление, - согласилась она. - Наше искусство куда многогранней, просто секс лучше всего продаётся, а Ваш генерал, по всей видимости, при выборе ориентировался на рыночную стоимость.

При упоминании неймодианца Костас дёрнулся, словно от удара, и Зара ощутила мгновенную вспышку ярости.

- Продолжаем осмотр, - деревянным голосом произнёс капитан.

Если бы зелтронка начала расспрашивать его о причинах очевидной для эмпата неприязни к генералу, Рам, несмотря на все оказанные экс-мэром услуги, выгнал бы её вон. Но Арора понятливо оставила его в покое и какое-то время молча любовалась скульптурной композицией, изображавшей, конечно же, групповушку. А вот настроение Костаса стремительно падало, и вид обнажённой натуры только подстёгивал его раздражение.

- Расскажите о культуре Мандалора, - нарушив молчание, попросила Зара.

Она опять пропустила обязательное "сэр", но свидетелей тому не было, и Рам мысленно махнул рукой на им же самим введённое правило.

- Порнография у нас под определение "искусство" не попадает, - довольно резко ответил тот. - Да и мало кто из мэндо тратит время на мазню кисточкой по бумаге или выдалбливание долотом камушков.

- Культура имеет много воплощений, - ничуть не обиделась подобному пренебрежению зелтронка. - Такой древний народ, как мандалорцы, просто обязан нести в себе нечто особенное. Пусть не картины, но нечто своё. Взять хоть ваши доспехи. Могу поспорить, это что-то большее, чем просто снаряжение.

- Бескар"гам - это и есть часть мэндо, - Рам постучал согнутым пальцем по нагрудной пластине своих доспехов. - Их цвет, кама, оплечье - это всё душа воина, который их носит. В них - наша суть. Мэндо - это не кровь, мэндо - это дух. Для нас неважно, какой ты расы - главное, какой ты внутри.

В глазах Зары зажёгся интерес, и она неторопливо обошла вокруг мандалорца, разглядывая его броню, будто пыталась разглядеть тот самый дух мэндо. Костас невольно почувствовал себя одним из экспонатов, по какой-то причине отсутствующим в каталоге. Это чувство усилилось, когда зелтронка подошла к нему и протянула руку, желая коснуться бескара, но в последний момент замерла и вопросительно посмотрела на Рама.

- Не кусается, - ухмыльнулся мандалорец. - Не бойтесь, по рукам стучать не буду.