Зазеркалье. Записки психиатра

– За Баст можно и выпить, – невозмутимо сказал Онуфриенко, устроившись между женщинами. – А имя римской богини домашнего очага Весты от Баст произошло. Почему, по-вашему, в новый дом кошку первой запускают? Здравствуйте, Александра! – словно только что заметив ее, поздоровался гость. – Добрались все-таки до Каира?

– Вы, похоже, уже знакомы? – в голосе Алины послышались ревнивые нотки.

– Знакомы, – Онуфриенко принялся накладывать салат, – совершенно случайно.

Кошка, бесцеремонно устроившись на коленях у гостя, понюхала содержимое его тарелки, но, видно, решила не размениваться на зелень, вожделенно наблюдая раскосыми зелеными глазами за остатками мяса на блюде посередине стола.

Александра, с трудом сдерживая радость от неожиданно возникшей возможности осуществления планов по «полевым работам», с интересом поглядывала на «хорошего человека», с явным удовольствием поедавшего салат. Онуфриенко, снявший бейсболку, судя по отполированному черепу, косил в Египте под фараона. Или как минимум под жреца. Впечатление немного портили массивные роговые очки со сломанной дужкой, перемотанной изоляционной лентой, раритетные вельветовые брюки и джинсовая куртка, из-под которой выглядывала серая майка с какой-то крупной надписью. Александра чуть наклонилась вперед и прочитала: «I don’t need viagra!»

– Этот лозунг на майке, – не удержалась она от вопроса, – стиль жизни?

– Нет, – добродушно улыбнулся Онуфриенко, оторвавшись от салата и, к радости кошки, протягивая руку к блюду с мясом, – состояние души!

– Душевная надпись! – не смогла не восхититься Александра.

– А то! – согласился он, откусывая кусочек мяса и кладя на край стола поближе к мордочке благодарно мяукнувшего животного.

– Давно в Каире? – поинтересовался Онуфриенко.

– Да уж почти неделю, – ответила Александра и, памятуя о том, что такое ценное приобретение, как НФР, надо лелеять, попыталась подложить ему еще салата.

– В Великой пирамиде уже, значится, побывали? – Онуфриенко остановил ее руку с ложкой.

– Нет, – ответила Александра с улыбкой, – без провожатого не рискнула. Вас вот ждала. Уверена была, что приедете.

– Вот я и приехал, – ничуть не удивившись ее прозорливости, сообщил гость и, перестав жевать, серьезно посмотрел собеседнице прямо в глаза. – Завтра поедем. Согласны?

Хотя о таком экскурсоводе можно было только мечтать, Александра чуть помедлила для вида, прежде чем кивнуть.

– Значится, договорились, – Онуфриенко протянул в ладони еще кусочек мяса кошке, уже бесцеремонно перебравшейся к нему на плечо, откуда тарелка была виднее. – Завтра вечером собирайтесь. Там и заночуем. У Гуды, – уточнил он.

Александра не знала, кто такой Гуда, но расспрашивать и уж тем более отказываться не стала.

– Саша, – вмешалась в разговор Алина, которая все это время молчала, – Питер зачем-то просил тебя позвонить. У него какая-то важная информация.

«Питер Гринфилд? „Зеленое Поле“…» – вспомнила Александра, но от вопроса удержалась. Нельзя было излишним любопытством спугнуть «хорошего человека».

– «Меши», – сказал Онуфриенко по-арабски, но Александра поняла. – Я, Алин, кстати, в Абидос хотел съездить, в храм Сети I, – громко сообщил он.

– А что там тебя интересует? – спросила Алина.

– Как что? Фараонский арсенал. Самолеты, вертолеты, подводные лодки и прочие военные атрибуты, – небрежно пояснил он.

Все почему-то притихли, а Алина слегка поморщилась.

– К нам тут недавно приезжал один деятель, – со скептическим выражением на лице сказала она. – Диссертацию по этой теме собирался писать.

– И что? – поинтересовался Онуфриенко.

– Я его отфутболила. Считаю, все эти таинственные изображения – обычный палимпсест, точнее сказать – исправленные иероглифы.

– Палимпсестом обычно называют дважды исписанный пергамент, – шепотом пояснил Александре сидящий рядом с ней крепыш.

– Имя одного фараона, исправленное на имя другого, – продолжила Алина. – В данном случае подкорректирован текст, где пятикратный королевский титул фараона Сети «Кто отразил девять врагов Египта» был заменен на имя его преемника Рамзеса II – «Кто защищает Египет и покоряет чужие страны». Часть штукатурки, использованной для замазки вырезанных ранее иероглифов, отпала, и теперь эти иероглифы напоминают современные технические устройства.

– Наверное, – уклончиво заметил Онуфриенко, снимая очки и протирая их бумажной салфеткой. – Штукатуры, особенно если гастарбайтеры без разрешения на работу, такие ненадежные люди! – озабоченным тоном сказал он. – Никакой гарантии качества! Всего-то несколько тысяч лет прошло, а штукатурка уже отвалилась.

Все засмеялись, кроме Алины, которая растянула губы в напряженной улыбке.

– Но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать… звон золотых монет в чужом кармане, – сымпровизировал Онуфриенко на тему Хаджи Насреддина и повернул голову, чтобы благодарной за мясо мяу было удобнее вылизывать его лысину.

– Как знаешь! – вспыхнула Алина.

– О чем они? – тихо спросила Александра, наклонившись к соседу.