Зажечь небеса

Я снова склонилась над книгой, преисполненная решимости окончить Амхерст с отличием, дабы в Гарварде, если я попробую подать новую заявку, сочли меня достойным кандидатом. И тут мне в голову пришла одна идея, так что сосредоточенность улетучилась, и сконцентрироваться на учебе уже не получалось.

– Итак, Уэстон.

– Итак, Отем.

Уэстон снова встал на два колеса и нагло улыбался, явно вознамерившись довести меня до ручки.

– У меня к тебе предложение.

– Валяй.

– У нас скоро три дня выходных, и я собиралась слетать в Небраску. Хочешь со мной?

– Я? – Уэстон с громким стуком опустил кресло на все четыре колеса. – В смысле, познакомиться с твоей семьей?

– Ну да. – Я заправила за ухо прядь волос. – И посмотреть ферму. Думаю, тебе там понравится. Восходы прекрасные, и это хорошая возможность сменить обстановку.

На лице Уэстона появилось знакомое мне выражение: смесь боли и страстного желания.

– Можешь отказаться, – мягко заметила я.

– Я поеду, – тут же ответил он.

– Правда?

– Ага, звучит заманчиво. Поеду с удовольствием. – Он кашлянул. – Никогда еще не был на ферме.

– Отлично, – подытожила я. Губы сами собой складывались в широкую улыбку, а в груди возникло приятное тепло. – Скажу родным, что ты тоже приедешь.

Ϛ.

В пятницу утром, перед нашим отъездом в Небраску, Уэстон встретил меня возле моего дома. Он был так мрачен и угрюм, что я решила: он передумал ехать.

– Что случилось?

– Не могу найти свой рюкзак. Ты его не видела?

– Нет. А ты когда его видел в последний раз?

– Не уверен. Пару дней назад? Вчера вечером начал собирать вещи и понял, что рюкзака нет.

– Ой, вот досада. В рюкзаке остался твой бумажник?

– Нет, только учебники и… кое-какие бумаги.

– Может быть, он в пекарне. Сейчас позвоню Эдмону.

Я достала мобильный и набрала номер своего шефа, а Уэстон наблюдал за мной с каким-то напряженным выражением лица.

– Хорошо, спасибо, Эдмон. – Я дала отбой. – Эдмон говорит, что не видел твой рюкзак.

Уэстон кивнул.

– Мне жаль, – сказала я. – Будем надеяться, он найдется.

– Ага. – Уэстон натянуто улыбнулся. – Будем надеяться.

Ϛ.

Мы сели на поезд до Бостона, а потом на такси добрались до Международного аэропорта Логана. У Уэстона не было багажа, который следовало зарегистрировать, но сотрудник аэропорта велел зарегистрировать инвалидное кресло. Пришлось ждать минут двадцать, пока принесли «дежурное» инвалидное кресло, в котором Уэстон смог бы доехать до входа на посадку.

– Эта штука весит целую тонну, – проворчал Уэстон, с усилием крутя колеса.

– Не понимаю, почему тебе нельзя было остаться в своем кресле, – заметила я. – Это всё равно что заставлять человека без ноги отстегнуть протез и использовать тот, который выдаст аэропорт.

Уэстон пожал плечами.

– Такова жизнь.

Мы встали в очередь на посадку. Когда пришел наш черед, Уэстон проехал через рамку-сканер, и красные огоньки погасли.

– Сюда, – сказал сотрудник транспортной безопасности, взмахом руки предлагая Уэстону отъехать в сторону. – Если вы не можете пройти через детектор, придется пройти досмотр с помощью ручного металлодетектора.

Тон, которым это было сказано, мне не понравился; я прошла через детектор и надела ботинки, наблюдая, как сотрудник водит металлодетектором над Уэстоном. Когда сотрудник провел прибором над левым бедром Уэстона, раздалось бибиканье.

– Что тут у нас? – спросил сотрудник.

– Титановый штифт, плюс металлические пластины в позвоночнике, – ответил Уэстон. – Тут куча железяк.

Сотрудник нахмурился.

– Подождите. – Он отошел в сторонку, посовещался с другим сотрудником службы безопасности, потом вернулся к нам. – Сэр, вам придется пройти более тщательный досмотр. – Он указал на отгороженный занавеской отсек, предназначенный для личного досмотра.

– Неужели это обязательно? – спросила я. – Он ветеран армии США.

Сотрудник предупреждающе поднял руку.

– Мэм, вы должны отойти. Сейчас же.

– Всё в порядке, – заверил меня Уэстон. – Ничего со мной не случится.

Я прикусила губу, глядя, как его конвоируют за занавеску. Через несколько минут он вернулся, и нам позволили двигаться дальше.

– Не могу поверить, что тебе пришлось проходить через всё это, – сказала я.

– Да? – откликнулся Уэстон, крутя колеса неудобного кресла. – Ему следовало хотя бы купить мне ужин.

– Я серьезно. По-моему, это чересчур.

– Люди просто делают свою работу. – Уэстон понизил голос. – Но… спасибо.

Поскольку мы находились в группе льготных пассажиров, нам удалось занять места в самолете раньше всех. Стюардесса взялась за спинку коляски и отвезла Уэстона в переднюю часть салона, где находились наши места.

– Вам вернут вашу коляску по завершении полёта, – сообщила она Уэстону, пока тот пересаживался в кресло.

Я посмотрела на нее и нахмурилась.

– А если возникнет чрезвычайная ситуация? Как ты выберешься из самолета?

Уэстон пожал плечами.

– Уверен, на этот случай есть соответствующая инструкция. Хотя без колес и впрямь чувствуешь себя странно. Как в ловушке. – Он издал негромкий смешок. – Забавно, когда я впервые сел в инвалидное кресло, мне показалось, будто часть меня умерла. А теперь… Я практически с ним сроднился.