Зажигая звезды

– Мистер Кеннет, – начинает Тейлор, – на данный момент у нас есть две претендентки на главную роль в спектакле. Это место открывает большие горизонты для выпускников, поэтому логично, что мистер Майерс заинтересован в будущем своей дочери.

Он заинтересован в том, чтобы купить его.

– Вам необязательно участвовать в благотворительном вечере. Обещаю, что это никак не повлияет на решение, которое совет директоров примет в отношении тендера. – Его выражение лица транслирует полнейшее удовлетворение, словно он выяснил, почему в космосе появляются черные дыры.

– Нет.

Мне плевать, что это один из важнейших тендеров в этом году. Не так часто выпадает шанс заполучить реконструкцию исторического здания, и обычно мы держимся за такие объекты обеими руками, пока не сотрем их в кровь. Сегодня же у меня какое-то дурное предчувствие.

– Будем честны, мистер Кеннет, ваша компания – лучшая на рынке…

– Я знаю. Именно поэтому вы не смотрели наш проект?

– Мы знакомы с вашим отцом долгие годы. Однажды я оказал ему услугу и надеюсь, что теперь вы отплатите тем же.

О чем он говорит? И почему я слышу об этом впервые? Боже, папа сведет меня с ума, прежде чем решит полностью отойти от дел компании.

– Я не знаю, о какой услуге вы говорите. Мы будем участвовать в конкурсе на тендер при условии совместного финансирования благотворительного вечера. – Кто тебя укусил за задницу, Кеннет? – Выборе четкого и кристально ясного объекта, на который будут направлены средства. И честного отбора студентов, которые будут в этом участвовать.

Я знаю, с каким трудом достается место в этом заведении. Люди убивают годы, чтобы показать себя. Меня бесит, что кому-то достанутся все лавры только потому, что он в более выгодном положении.

Директор откидывается на сиденье, на его лице мелькает поражение. В кабинете царит тишина, пока колесики в его голове начинают свое движение. Он знает, на какие риски идет. Как минимум они были слишком глупы, чтобы обсуждать этот долбаный фаворитизм при мне. Как максимум он знает, что не найдет компании профессиональнее нашей, если мы снимем свою заявку.

Я ожидаю его ответа, постукивая пальцами по бедру. Если он откажется, отец меня прикончит.

– Мистер Майерс. – Наконец-то затяжное молчание прерывается. – К сожалению, несмотря на нашу договоренность… – Директор откашливается, ему явно неловко давать задний ход. – Я вынужден согласиться с мистером Кеннетом. Их компания намного опытнее, совет директоров ни за что не простит мне, если они снимут свою заявку на тендер. Что касается благотворительного вечера, то на данный момент главная роль в спектакле все еще не занята, выбор будет сделан нашим балетмейстером. Я не имею права в это вмешиваться. Он наблюдал за своими студентами шесть лет, поэтому будет правильнее, если решение примет он.

Раздраженное пыхтение Майерса отражается от стен кабинета.

– Но…

Директор прерывает его жестом руки. Я мысленно хлопаю себя по плечу, потому что знаю, что мяч на моей стороне.

– Мистер Кеннет, есть ли у вас предложения по поводу объекта, на который будут направлены средства?

Ну уж точно они не пойдут тебе в карман.

– Если у меня есть время, то я подумаю об этом и сообщу вам варианты.

– Да, время еще есть.

– Отлично. На этом все? Передайте все необходимые документы моему адвокату.

Я встаю, встряхивая и застегивая пиджак. Это место давит на меня, и желание убраться отсюда перечеркивает все манеры.

– Постойте, я бы хотел провести вас в концертный зал, чтобы вы могли взглянуть на сердце нашей академии. Мне кажется, это важно для того, чтобы понимать энергетику объекта, который, скорее всего, будет вашим.

Он одаривает меня ослепительной улыбкой своих явно ненатуральных зубов, которые он никак не мог сделать на свою зарплату.

– Ведите, – отвечаю я, бросая на Макса взгляд «разберись со всем остальным дерьмом».

Я, директор и мистер «моя дочь – лучшая студентка» поднимаемся по огромной лестнице, которой однозначно требуется реконструкция. Это здание просто в ужасном состоянии, хотя видно, что когда-то оно представляло собой красивое произведение архитектуры и искусства в целом. Я провожу рукой по потрескавшейся штукатурке, которая уже не скрывает каменные блоки. Затем мои пальцы касаются местами облупленной мозаики, и меня бьет током. Вау, видимо, человек-ослепительная-улыбка не шутил про энергетику. Я действительно чувствую, как что-то внутри меня меняется. Странные эмоции, названия которым мне не удается подобрать, отзываются где-то глубоко в душе, чем ближе мы приближаемся к залу.