Збиг: Стратегия и политика Збигнева Бжезинского

Другая фракция в администрации Буша, возглавляемая госсекретарём Колином Пауэллом, придерживалась диаметрально противоположных взглядов: Соединённые Штаты должны как можно быстрее добиться мира на Ближнем Востоке перед тем, как разбираться с Саддамом Хусейном. Пауэлл и другие представители Госдепартамента считали, что для успеха операции в Ираке Америка должна заручиться поддержкой арабских государств. Военная операция Израиля и последующее ужесточение мер на палестинских территориях сделали для США невозможным создание широкой коалиции против Ирака.

Чейни и Пауэлл весной 2002 года нанесли отдельные визиты на Ближний Восток. Пауэлл советовал Бушу провести международную конференцию по миру на Ближнем Востоке, но в конце концов победила точка зрения Чейни. В середине года президент выступил с речью, призывающей не к мирной конференции, а к смене Арафата новым руководством Палестинской автономии в результате демократических выборов. Бжезинский в этом противостоянии занимал сторону Пауэлла. Он казался всего лишь сторонним наблюдателем этого перетягивания каната внутри администрации, но интересовался им не из простого любопытства. В конце концов именно он принимал непосредственное участие в Кэмп-Дэвидских переговорах при Картере. После 11 сентября он неоднократно подчёркивал, насколько важное значение для интересов Америки в том регионе имеет мирное урегулирование на Ближнем Востоке.

Летом 2002 года администрация начала подготавливать общественность и Конгресс к военным действиям в Ираке. Главным спорным аргументом оставался не сам вопрос о необходимости таких действий, а необходимость получения одобрения со стороны ООН. Именно в это время Бжезинский выступил со строгой публичной критикой администрации. Он выступал параллельно со Скоукрофтом, с которым всего лишь несколькими годами ранее был сопредседателем группы по изучению ситуации в Персидском заливе. В середине августа Скоукрофт, бывший наставник советника Буша по национальной безопасности Кондолизы Райс, опубликовал в «Уолл-стрит джорнал» статью с ярким заголовком «Не нападайте на Саддама Хусейна»[234]. Три дня спустя в «Вашингтон пост» Бжезинский высказал свои претензии против команды Буша. В этой написанной довольно резким языком статье перечислялись не только почти все его прежние аргументы по поводу Ирака, но и высказывались новые. «Война – это слишком серьёзное и непредсказуемое по своим динамическим последствиям дело… к нему нельзя подходить из каких-то личных предубеждений, демагогически сформулированных страхов или смутных фракционных соображений», – писал Бжезинский. Президент должен был предложить нации «тщательно обоснованное решение, без кричащих лозунгов и с конкретными фактами угрозы»[235].

Более того, продолжал Бжезинский, «поскольку Соединённые Штаты готовятся к войне, следует активнее добиваться мирного решения израильско-палестинского конфликта, оказывая давление на обе стороны». В случае неудачи «существует высокий риск, что атака США на Ирак будет воспринята в регионе (и, возможно, также в Европе), как часть американо-израильского плана установить новый порядок на Ближнем Востоке без всякого внимания к потерям среди иракских или палестинских мирных жителей».

Новой идеей Бжезинского стал план по послевоенному урегулированию положения в Ираке. Администрация Буша, по его мнению, должна была начать переговоры со своими союзниками «относительно возможного послевоенного урегулирования в Ираке, включая продолжительное присутствие общих сил безопасности и планы международной финансовой поддержки социального восстановления страны». Это позволило бы укрепить доверие к позициям Америки среди союзников. Под конец Бжезинский выходил за рамки иракского вопроса и предлагал задуматься о более широких стратегических последствиях одиночных действий и того, что они означают для роли Америки в мире. «Если война неизбежна, то её следует вести таким образом, который легитимизирует глобальную гегемонию США и, в то же время, способствует созданию более ответственной системы международной безопасности». «В конечном итоге на кону нечто большее, чем Ирак. Это характер международной системы и роль в ней государства, которое фактически является самым сильным в мире»[236].