Збиг: Стратегия и политика Збигнева Бжезинского

В 1996 году Совет по международным отношениям назначил Бжезинского вместе с другим бывшим советником по национальной безопасности, Брентом Скоукрофтом, сопредседателями группы по изучению американской политики в Персидском заливе. Они придерживались поразительно разных взглядов на минувшую войну; для Скоукрофта главным обстоятельством было то, что Саддам вторгся в Кувейт, тогда как для Бжезинского это было лишь одним из стратегических факторов в контексте более широкой ближневосточной политики. Но к середине 1990-х годов они во многом сблизились, и каждый воспринимал взгляды другого как идеи разделяемого ими внешнеполитического реализма. Их партнёрство продолжилось и во времена администрации Джорджа Буша-младшего, когда оба стали ведущими критиками американского вторжения в Ирак.

Поводом для исследования Совета, по всей видимости, послужил Акт о санкциях против Ирака и Ливии (ILSA), принятый в 1996 году руководимым республиканцами Конгрессом. Этот закон предусматривал односторонние санкции по отношению к имеющим деловые отношения с Ираном компаниям; союзники США, особенно в Европе, были им крайне недовольны. Доклад группы Бжезинского и Скоукрофта был озаглавлен «Разграничивающее сдерживание». В заключении они писали, что настала пора продемонстрировать больше политической гибкости по отношению к Ирану и Ираку. «Международное согласие по поводу продолжающегося сдерживания Ирака рушится», – писали Бжезинский и Скоукрофт вместе с Ричардом Мёрфи, директором исследовательской группы. «Решительная» кампания США по изоляции Ирана, по их мнению, также не работала. Они советовали Соединённым Штатам придерживаться «более деликатного» подхода: «Такая новая политика продолжит сдерживать Саддама, но политические модификации позволят сохранить единство коалиции войны в заливе». В докладе также говорилось о том, что Иран обладает большей геополитической силой по сравнению с Ираком: США должны признать, что их «текущие попытки одностороннего сдерживания Ирана дороги и неэффективны». Среди прочих рекомендаций был совет использовать в отношениях с Ираном «творческие компромиссы», «такие как ослабление позиции по иранской ядерной программе в обмен на более тщательные и всесторонние инспекции и процедуры контроля». В более общем смысле Бжезинский и Скоукрофт утверждали: «Необходимо, чтобы все стороны понимали важную стратегическую реальность: Соединённые Штаты намерены остаться в Персидском заливе. Безопасность и независимость региона представляют собой жизненные интересы США. На этом факте должны основываться любые планы урегулирования ситуации в регионе после Саддама или любые планы примирения с менее враждебным правительством Ирана». Бжезинский явно возвращался к фундаментальным основам политики Картера[225].

К концу 1990-х годов критика иракской политики Клинтона со стороны Бжезинского стала ещё более острой: «В Ираке мы утратили чувство равновесия и пропорций, – заявил он в конце 1998 года, вскоре после начала очередных интенсивных бомбардировок Ирака. – Мы говорим об Ираке как о нацистской Германии. Но это бедная страна с населением 22 миллиона человек, с подорванной эмбарго экономикой и разрушенная ударами. Это проблема, это помеха, но никак не главная мировая угроза»[226].

В том же телевизионном интервью Бжезинский сказал, что грозное правление Саддама Хусейна в каком-то смысле парадоксальным образом служит более широким интересам Америки на Ближнем Востоке. «Он даже нам полезен, поскольку усиливает зависимость стран залива и Саудовской Аравии от нашей защиты – так что он даже укрепляет наше присутствие в регионе, иначе арабы могли бы отвернуться от нас, отчасти вследствие израильского конфликта и других факторов»[227].

Таким образом, ко времени президентства Джорджа У. Буша Бжезинский: 1) уже на протяжении более двух десятилетий был сторонником сильного присутствия Америки в Персидском заливе, которое рассматривал как необходимое условие бесперебойного доступа к нефтяным месторождениям; 2) утверждал, что США должны действовать сообща со своими союзниками; 3) считал крайне важным мирное урегулирование израильско-палестинского вопроса и 4) часто и охотно выступал публично, выражая свои взгляды на американскую политику в Персидском заливе и не стесняясь острых высказываний.

Поскольку со временем Бжезинский приобрёл известность как один из главных критиков вторжения в Ирак, то может показаться, что он выступал против этой идеи с самого начала. Но более тщательное исследование его публичных заявлений показывает, что на протяжении трёх месяцев после атак 11 сентября, когда администрация Буша впервые стала раздумывать о возможном нападении на Ирак, Бжезинский также рассматривал эту идею и не был настроен против – по меньшей мере, при определённых условиях. И только в следующем году, когда руководство США стало вынашивать более определенные планы вторжения, а связи между Ираком и атаками 11 сентября казались всё более неопределёнными, Бжезинский стал твёрдым противником войны.