Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу

Границы между видами развлечений были относительными, и развлекательные площадки тоже не всегда использовались по прямому назначению. Стадион Домициана, вмещавший около 30 тысяч зрителей, тоже успел повидать всякое. В 217 году нашей эры в Колизей ударила молния; он одновременно загорелся и переполнился водой, льющейся с неба. Весь верхний ярус и значительная часть подземных структур пришли в негодность. Ущерб был таков, что на протяжении нескольких десятилетий, пока велись ремонтные работы, гладиаторские бои проходили на Стадионе Домициана.

Места, где кипят бурные страсти, хороши для бизнеса, который эти страсти эксплуатирует. Вокруг главных спортивных арен Рима — Большого цирка и Стадиона — располагалось множество борделей. Император Элагабал, большой эксцентрик, однажды собрал «из цирка, из театра, из стадиона, из бань… в общественное здание всех блудниц и, словно на солдатской сходке, произнес перед ними речь, называя их соратниками; он рассуждал о разного рода положениях тела и наслаждениях»[47] — почти как Есенин, читавший стихи проституткам. А в начале IV века н. э. в окрестностях Стадиона произошло драматическое столкновение античного разврата и недавно зародившегося — и оттого особенно фанатичного — христианского целомудрия.

Префект города Семпроний задумал женить своего сына на девушке Агнессе. Агнесса выросла в христианской семье и к своим двенадцати — тринадцати годам (когда наступала пора думать о замужестве) уже твердо решила посвятить жизнь Христу. Поэтому от выгодной партии она наотрез отказалась. Семпроний велел отправить Агнессу в публичный дом возле Стадиона — казнить девственниц не полагалось. Но девушкой никто не интересовался; а когда какой-то развратник все-таки к ней подступил, он тут же ослеп. Разгневанный Семпроний, презрев древний обычай, отправил к Агнессе палача. Описание экстаза Агнессы при виде палача в передаче христианского поэта-мистика Пруденция — типичный пример своеобразной «эротики мучеников», которой было немало в религиозной литературе того времени:

Узрев Агнесса мужа сурового
С нагим железом, так, веселясь, речет:
«Ликую, видя, что таковой грядет
Безумный, буйный, грозный оружничий,
А не беспечный, полный истомою,
Изящный отрок, в благоуханьях весь,
Чтоб, уничтожив стыд мой, меня сгубить.
Сей, сей любовник мне, признаюся, мил;
Ко мне он прянет — в сретенье выйду я,
Не помешаю пылким желаниям:
Его железо персями всё приму,
Во глубь груди я силу впущу меча.
Жена Христова, так перепряну я
Небес все мраки, выше эфира став»

.[48]

На месте мученичества святой Агнессы Римской в XVI веке возвели барочную церковь по заказу папского семейства Памфили. Церковь называется Сант-Аньезе-инАгоне, и ее фасад спроектировал один из великих мастеров римского барокко Франческо Борромини. Под церковью сохранились руины большого римского дома, а в одной из часовен хранится череп святой Агнессы (остальные останки — в другой посвященной ей церкви за городской чертой, Сант-Аньезефуори-ле-Мура).

В античности Стадион Домициана обычно называли просто «стадион» (stadium), от греческого слова, обозначавшего античную спринтерскую дистанцию (около 200 метров, в точности как длина Пьяцца Навона). Слово «Агоне» в названии церкви Святой Агнессы происходит из греческого слова агон, которое означало толпу зрителей на состязаниях и сами состязания. (У Стадиона Домициана было второе название — Circus Agonalis.) Слово «агония» — того же происхождения (по-гречески это борьба за победу в состязании). Возможно, именно этот корень исказился в слово «Навона».

А в неискаженном виде он сохранился не только в названии церкви, но и в имени Виа Агонале с северной стороны площади.

Фонтан Четырех рек. Рисунок XIX века.