Здесь был Шва

— Слыхали? Весь Лонг-Айленд захвачен марсианами!

Никакой реакции. С медленноварки уже срывало крышку.

— На Бруклин надвигается цунами! — вопил Шва. — Нам всем осталось жить пять минут!

Хови с Айрой продолжали играть как ни в чём не бывало.

Я предвидел, что здесь сейчас произойдёт. В шахматах есть такой ход, называется en passant — «на проходе». Это когда одна пешка, гордо задрав нос и не обращая внимания на пешку противника, ходит вперёд на две клетки. Оскорблённая пешка противника имеет полное право дать обидчику под зад — просто потому, что ей этого хочется. Кажется, это единственный ход в шахматах, когда тебя могут смести с доски только за то, что ты проигнорировал врага.

Ну и вот — стою я в своём родном подвале и наблюдаю, как Хови с Айрой прямым ходом лезут в en passant. Это они так нашу дружбу на крепость проверяли. «Твой Шва у нас уже в печёнках сидит, — безмолвно говорили они. — Чей ты друг — наш или его?»

Мне надо было бы поступить так, как я обычно поступаю, когда проигрываю партию: нечаянно перевернуть доску. Но Шва сделал свой ход первым — я и опомниться не успел. Он обошёл меня и кинулся к Хови и Айре. Я не тронулся с места. Он был в своём праве, и я не собирался ему мешать. Шва встал перед игроками, загородив собой экран.

— Эй, на случай, если вы ещё не заметили, то я здесь!

Айра поставил игру на паузу (Ховин мутант как раз собирался сделать из персонажа Айры котлету) и сказал:

— Мы в курсе, что ты здесь. А теперь будь любезен сделай так, чтобы тебя здесь не стало.

Тогда Шва нажал на кнопку и извлёк диск из приставки. Экран почернел.

— А вот посмотрим, заметите вы меня сейчас или нет! — Шва разломил диск на две половинки.

Произошло немыслимое. Мы все трое потрясённо таращили глаза на Шва. А тот швырнул обломки диска на пол и понёсся вверх по ступеням. Хови с Айрой уставились на меня — должно быть, не веря, что их любимой видеоигры больше нет.

— И ты ему так это оставишь? — проговорил Айра.

— Заткнись! Закрой варежку, понял? — рявкнул я.

И ринулся вслед за Шва, перепрыгивая через две ступеньки. Я даже не знал толком, что стану делать, когда догоню. Ну, вообще-то, он сломал мой диск, так что правильным решением было бы намылить ему шею; вот только… не хотел я мылить ему шею. Я, пожалуй, с б'oльшим удовольствием устроил водные процедуры Айре и Хови.

В тот момент, когда я доскакал до верха лестницы, Шва уже вылетел на улицу. Мне удалось настичь его почти на самом углу, а чтобы остановить не на шутку разошедшегося приятеля, пришлось вцепиться в него чуть ли не всеми четырьмя лапами.

— Ты что, совсем псих? — заорал я.

— А хоть бы и так! — завопил он в ответ. — Может, я как раз псих и есть! Тихоня, у которого вдруг срывает башню, а потом в его морозилке находят половину жилого микрорайона!

Должен признать — на секунду я был огорошен, но только на секунду.

— Какую половину? — спросил я.

— А?

— Какую именно половину района? Ты не мог бы провернуть это дело с теми, что живут по ту сторону Авеню Т? Тамошний народ никогда мне не нравился.

Он попытался подавить улыбку, но я-то её видел!

— Не смешно.

— Так может, объяснишь мне, с какой радости ты мне игру угробил?

— Ты уверял, что я стану легендой.

— Чего-о?

— Если отправлюсь к Старикану Кроули и останусь в живых. «Ты станешь легендой!» — вот как ты сказал. Но я не легенда! Даже Тиггору и его тиггороидам плевать. Они уже позабыли о моём существовании!

— Да с какой радости тебя волнует признание этих кретинов?

— Но ведь это не только они, — говорит Шва. — Все так! Меня тошнит от того, что на меня смотрят как на пустое место. А теперь даже Кроули про меня забыл и выбрал для своей внучки тебя!

— Ну и что? Тоже мне ещё счастье припёрло!

Он набрал полную грудь воздуха.

— Иногда… иногда я просто боюсь, что кончу так же, как…

Он оборвал фразу, не договорив, повернулся и ушёл. На этот раз я не отправился за ним, зная, что он этого не хочет. Я побрёл домой. Перевернуть доску. Закончить игру. Никто не проиграет.

Когда я вошёл в подвал, Хови и Айра сидели и играли в другую игру.

— У этого парня точно не все дома, — сообщает Хови.

— Потребуй с него возмещения ущерба, — добавляет Айра.

Я пытался что-то сказать, но не мог подобрать слов. Я понимал, почему Шва отколол такой номер. Он встал прямо перед этими двумя — и всё равно они его не замечали. Он разломал игровой диск — но ничего не изменилось. Завтра Хови и Айра даже не вспомнят об этом инциденте.

«Иногда я боюсь, что кончу так же, как…»

Как кто? И внезапно я словно бы услышал голос Шва у себя в голове. «Как моя мать». Вот чего он не договорил!

— Энси, играть собираешься? Или так и будешь стоять там как пень?

Я хотел было передать им слова Шва, но понял, что это ни к чему. Такое впечатление, будто между мной и Айрой с Хови выросла стена из толстого звуконепроницаемого стекла.

— Мне что-то нездоровится, — сказал я. — Шли бы вы, парни, по домам.

— А что с тобой такое?

— Не знаю. Может, у меня развивается пубертатная проказа.