Здесь было лето

Вовкина майка насквозь пропиталась густым клубничным соком. Предчувствуя, что от бабушки влетит по первое число, Вовка решил заглушить тяжелые мысли поеданием кислятины. Вчетвером они уселись на сухую корягу и быстро уплели всю клубнику. А потом пошли собирать еще. И еще. Пока не наелись ею до такой степени, что стало совсем плохо. Разморенные на солнышке, ребята растянулись на траве

— Спать хочется. — протянул Артем и почти мгновенно засопел.

Вовка тоже закрыл глаза и задремал. Ему приснилось, как он едет на велосипеде по бесконечной клубничной поляне. Спелые ягоды лопаются под колесами, и сок брызгами разлетается в стороны. А потом откуда-то появляется Лизка, с книжкой и зонтиком — и Вовка едва не врезается в нее, но вовремя успевает свернуть. Зато теперь на его пути вырастает большой деревянный крест, без таблички, но с какими-то словами, вырезанными вдоль — и Вовка понимает, что эти слова вырезал Серега своим перочинным ножиком. Вовка тормозит, падает, сдирает в кровь ладони, кувыркается в холодной и мокрой траве, а клубника вокруг продолжает лопаться и лопаться — и тугие капли падают Вовке на лицо…

Когда он проснулся, над головой громыхали низкие сизые тучи. Как это часто бывает летом, с горизонта незаметно подкралась непогода, сожрала солнце и решила устроить ливень. Теплый ветер то играл слабо с волосами, то вдруг вспыхивал злобой и так и хотел поднять Вовку над землей и закружить.

— Ну, ты соня! — оказалось, что друзья уже на ногах.

Вовка заморгал, протер глаза кулаками. С неба на щеку упала крупная теплая капля.

— Бежим, пока не грохнуло со всей силы! — это Толик пытался перекричать шум встревоженного леса. Ветер подхватывал Толикины слова и уносил их в небо.

Друзья побежали, мимо землянки, к велосипедам. Толик указывал путь. Ветреный и потемневший лес уже не казался таким дружелюбным, как раньше.

Еще несколько капель упали на обнаженную спину — тут Вовка вспомнил, что забыл майку. Теперь от бабушки непременно попадет.

Через несколько минут они подбежали к велосипедам, оседлали и ринулись сквозь лес и непогоду к станице. Представить было страшно, что будет, если Толик внезапно потеряет свой компас… Над головой грохотало, тряслось, ухало. Еще мгновение — и начнется ливень. Несколько раз сверкали молнии, оглушительно трещал гром.

Едва ребята вынырнули из леса, как вода упала с неба сплошной стеной. Будто кто-то там, наверху, набрал полное ведро воды, а потом выплеснул его людям на головы.

Вовка несся по мокрому асфальту, не видя дороги. Где-то сбоку звонко смеялся Артем, а Серега кричал: "Смотрите, как я умею!" и рассекал надвое подвернувшуюся лужу.

Они заехали в центр и там, спрятавшись под металлическим козырьком овощного магазина, дружно стучали зубами от холода.

— Вот это приключения! — говорил Артем восхищенно. — Вот это я понимаю! Где вы в своей Москве или Мурманске такое увидите, а?

И с ним оставалось только соглашаться.

Потом Вовка поехал домой и там, закутавшись в одеяло, пил горячий чай и смотрел телевизор. Дождь за окном не стихал до самого вечера. Когда стемнело, капли перестали бешено стучать в окно, на улице тихо всхлипывала затихающая непогода.

И уже ночью Вовка долго не мог уснуть. В его голове роилось так много мыслей, будто это были муравьи, нашедшие себе новый муравейник. Муравьи копошились, обустраивались, суетились и, вроде бы, не собирались успокаиваться. А когда Вовка все же уснул, то спал беспокойно, ворочался и что-то бормотал во сне. Чуткая бабушка подходила среди ночи, клала холодную ладонь на лоб, взволнованно причитала и уходила обратно в свою комнату.

Наутро у Вовки поднялась температура.

Глава пятая

Если бы Вовка не заболел, то точно получил бы от бабушки нагоняй за потерянную майку.

А так перед ним поставили поднос с крепким чаем и таблетками, тарелку с супом и чашку с ягодами.

— Будешь лежать до обеда, минимум! — сказала бабушка строго. — Подумать только, не успел приехать, а уже заболел! Что я твоим родителям говорить буду, когда позвонят?

— Скажи, что все нормально, здоровый сын ушел гулять!

Бабушка всплеснула руками:

— И вот с таких лет врать научился! Кошмар!

Впрочем, бабушка не умела сильно и долго злиться, поэтому уже к обеду обо всем забыла.

За окном снова выглянуло солнце, и о дожде напоминали лишь тяжелые капли, сыпавшиеся с листьев при легком дуновении ветра, да лужи на дороге. Из окна Вовка видел грязный Лизкин велосипед, в колесах которого путалась трава, а раму облепила вязкая коричневая жижа. Правда, долго сидеть и смотреть в окно Вовка не мог — кружилась голова.

К обеду же пришли Артем, Толик и Серега. Бабушка наворчала и на них, для порядка, а потом предложила каждому чаю и печенья.

— Заболел! — сказал Толик, присаживаясь на край кровати.

— Это у тебя акклиматизация! — вставил умное слово Артем. — Я читал о ней. Когда издалека приезжаешь, всегда нужно некоторое время привыкнуть к новой погоде. Если не привыкнешь, то все — сразу заболеешь. И никуда от этого не деться.