Здесь драконы не пролетали?

Я не могла разглядеть мерзавок целиком, но быстро догадалась, кто помог Елене Корз завершить начатое. Судя по кружевному подолу юбки, которую не так давно задирал Василий, в сговор вступили две мои школьные подруги. Стоящая на полу лампа освещала их и заставляла отразиться в сотне осколков, устилающих мрамор.

– Фух, устала! Покончено. Больше никаких порталов, – Пух опустила тяжелый топор Василия. Острие еще продолжало светиться рунами, но магические знаки гасли один за другим. Разбитые зеркала высасывали из оружия магию. И если хоть крупицы той хранились в моих подругах, то теперь и они превратились в ничто. Зло требовало жертв.  

– И никаких настоящих наследников, – произнесла Ленка Корз, поднимая с пола лампу. Я затаила дыхание и взглянула на Эливентора. Тот приложил палец к губам. – Я же говорила, не рассказывай обо мне никому, а тем более Шилу. Все получилось только потому, что мы были осторожны.

И когда только успели сговориться, мы ведь с Настей были неразлучны со времени встречи. Неужели тогда, когда Пух выходила за едой? 

– Надеюсь, никто не догадается, куда делась Лерка со своим принцем, – кружево юбок зашевелилось, будто Настя огляделась по сторонам.

– Если сама не проболтаешься. 

– Я могила. Ты же знаешь. И за нашу тайну не переживай, никто ничего не слышал и не видел. Вася со своей командой в храме. Говорят, там сокровищницу нашли. Так побежал, аж топор забыл.

– Хорошо, что штаны успел напялить.

Пух зло пнула осколок.

– Блин, Ленка, если бы не ты, я бы ни за что не догадалась, кого к нам приволокла Шило.

– У Леркиного принца ожог от замка на ладони. Я видела, как он поморщился от боли.

А я не заметила! Меня открывшиеся врата занимали сильней, чем сам Эливентор и его переживания. Я от досады закусила губу. Стыдно-то как!

Подруги обнялись. Оказывается многое можно понять, наблюдая лишь за колыханием юбок.

– Пух, скажи, неужели тебе не хотелось вернуться домой? Одно из зеркал могло открыть путь назад, достаточно было позвать проводника, и он нашел бы его. Я сама не сразу решилась, а ты и секунды не раздумывала.

Подслушала, значит, гадина, наш разговор с Эливентором. Я опять взглянула на муфа. Тот не отрывал взгляд от осколка и о чем-то напряженно думал.

Белая кость повертелась на месте, вытряхивая из складок своей черной хламиды попавшие туда кусочки зеркал. Когда Ленка приподняла подол, я разглядела на ее ногах узконосые туфельки, расшитые речным жемчугом.

А неплохо здесь устроились мои подруги. Зар-р-разы.

– Жалеть? О чем? Там я деревенская сирота, а здесь – супруга короля, – произнесла леди Анастасия, надавливая каблуком на крупный осколок, найденный среди устилавших пол. Тот треснул, разделившись на острые ножи. Мне бы сейчас такой в руки, я быстро бы попортила красоту одной самозваной королевы. – Смотри, Кость, какой у меня красивый дворец. Есть ли такой у твоего талифа?

– Надолго ли он твой? – ехидства в Ленке не поубавилось: как была стервой, такой и осталась. Но Пух! Когда она успела превратиться в коварную тварь?

– А сколько отведено, столько и буду вместе с Васей, – в голосе Насти слышался вызов. – Я же не простая наложница, как ты.

Белая кость громко хмыкнула. Из ее ладони выпала и повисла на пальце цепочка с амулетом в виде подковы. Она помахала той цепью, будто кадилом, произнося нараспев обидные для Пуха слова:

– Ты жена только здесь, милая. Не забывай. Там, на Земле, у Василия есть законная. И двое сыновей в придачу.

– Он никогда к ним не вернется. Я не позволю.

– Как только появится возможность, вмиг забудет о фронтовой жене. Они такие, Пух, – Ленка Корз выразительно зевнула. Ей было скучно. Веселье осталось позади. – Не забудь, что за тобой должок, Пух.

– Я помню, – Настька злилась, сжимала и разжимала кулаки.

– Ну все, пошла я к своему талифу. Должно быть заждался, когда портал откроется. Сильно нервничал, когда сюда посылал, – в зеркале опять отразился амулет. Наверное, золотая подкова и есть ключ к порталу.

– Лен, а чего нервничать-то?

– Теперь уже точно не из-за чего.

Ноги в узконосых туфельках с противным скрипом давили стекло. Подол, волочащийся по полу, отражался в кусочках зеркала.

– Постой!

Корз остановилась.

– Что еще?

– А ты уверена, что они не вернутся? Откуда ты вообще знаешь, что разбить зеркало и толкнуть туда человека, все равно что похоронить его заживо?

– Талиф предупредил. У его отца есть такое. Демоны как-то подарили. И лучше бы тебе, Пух, вообще забыть, что я сюда приходила. Для того, кто толкнул, а потом переколотил зеркала, отрезав путь назад, наказание еще страшнее – смерть.

– Нас могут наказать? – голос Насти дрожал. Засранка. Только сейчас испугалась. До того мозг, должно быть, был в позиции «офф».

– Ты лучше подумай, как объяснишь Василию, почему разгромила зал.

– М-м-м… Скажу, что зеркала были кривые. Я в них выглядела толстой. Пойдет?

– Пойдет, – Корз вновь подметала пол подолом.

Настя, вздохнув, подхватила топор и отправилась следом за подругой. Световое пятно лампы растворилось в темноте.

***