Здесь и сейчас

Итан сообщает данные резервного сервера. Мы рассчитали: чтобы Гали ничего не заподозрила, пусть загрузит файлы на веб-сервер ее факультета в Массачусетском технологическом институте. Но на самом деле это никакой не сервер института. Итан отличный программист и не менее приличный хакер, в хорошем смысле этого слова. Сертификаты сервера действительно технологического института, но информация пойдет на сервер, созданный им самим.

Итан бросает на меня взгляд, который означает, что, кажется, сработало.

— И еще, прошу вас, сделайте то же самое со всеми рабочими файлами на вашем домашнем компьютере, — добавляет он и дает отбой.

Через сорок пять минут я звоню Моне Гали со второго мобильника, представившись секретаршей отдела по делам с персоналом.

— Вы, вероятно, уже в курсе, что у нас были некоторые проблемы с безопасностью базы данных, — говорю я. — Вы уже разговаривали с мистером Боннингом из отдела информационных технологий?

Гали отвечает утвердительно. Естественно, ей не хочется уделять мне времени больше, чем необходимо. Стараюсь много не думать о том, что день грядущий нам готовит, и ей в частности, лишние страхи сейчас ни к чему.

— Понимаете, выяснилось, что из наших офисов в Брейнтри пропало несколько папок… настоящих папок — с бумагами, и мы опасаемся, что то же самое может произойти в офисе в Нью-Джерси.

— Это очень неприятно. Я об этом еще не слышала, — отвечает Мона Гали.

Действую по схеме, которую мы с Итаном разработали заранее, спрашиваю, снабжены ли замками шкафы для хранения документов. С волнением жду, что она ответит.

— Да, везде есть замки. Обычно я ими не пользуюсь, но сегодня все запру.

Несколько минут после того, как я дала отбой, сердце мое продолжает бухать. Господи, насколько все-таки приятней говорить правду.

* * *

Днем мы с Итаном покупаем недорогой пляжный зонтик, я надеваю купальник, а он шорты, и, прихватив пару гостиничных полотенец, мы идем на пляж и усаживаемся на песке в нескольких ярдах от океанского прибоя — скорее в черте прибоя, — где нас застает врасплох высокий прилив.

Начинаем играть в карты. Играем часа два подряд, а за игрой уточняем и оттачиваем свои действия на следующий день. Все происходит следующим образом: Итан обучает меня правилам новой игры, потом мы играем до тех пор, пока я не выигрываю. По его мнению, это означает, что я научилась прилично играть, и мы переходим к следующей игре. Проигрывать Итан не любит, поэтому довольно быстро от «сумасшедших восьмерок» мы переходим к «старой деве», а после и к «гоу фиш». Чтобы выиграть у него в «спит», мне понадобилось пять раундов тренировки, и я искренне радуюсь победе. В «кровавых костяшках» приходится несколько раундов страдать от боли, но когда я наконец выигрываю, Итан вытаскивает даму, то есть мне надо всей колодой смазать его по костяшкам пальцев двенадцать раз, и тут уж я себя не сдерживаю, оттягиваюсь на всю катушку.

Итан заявляет, что он в некотором смысле супергений по части игры в «джин», но я выигрываю уже во второй раздаче, его охватывает азарт, он считает, что проиграл случайно, и заставляет меня играть еще три раза подряд, но я у него все три раза выигрываю, и он ужасно переживает.

— Мне кажется, у меня лучше получается в игры, где нужно прежде всего мастерство, а не слепая игра случая, — замечаю я.

— Да замолчи ты, — горестно качает он головой. — У меня такое чувство, будто я собственными руками сотворил чудовище.

Итан заявляет, что обучать меня игре в «черви» он внутренне еще не готов, поэтому мы отправляемся в воду. Волны становятся все выше, а плаваю я не очень. Там, откуда я прибыла, нас плавать не учили, бесплатных бассейнов не было. Да и вообще никаких. В первый раз в жизни я купалась в бассейне у соседей, когда мне было двенадцать лет. Но я не хочу выглядеть трусишкой, поэтому плыву за Итаном.

А тут неожиданно накатывает волна, я не успеваю приготовиться, и с меня чуть не смывает купальные трусики. Я поворачиваю назад, нащупываю ногой песок и, сделав несколько шагов к берегу, судорожно пытаюсь натянуть трусики на попу.

Но я недооценила коварства океана: как раз в эту минуту он за моей спиной успел собрать огромную волну. Оглядываюсь и вижу, что на меня накатывается чудовищная масса воды и подныривать или попытаться всплыть на гребень волны поздно.

Волна со всей силы бьет меня в спину, швыряет вперед, накрывает и начинает крутить. Я болтаюсь в мощных струях, как какой-нибудь носок в барабане стиральной машины. И длится это довольно долго.

Спиной, а потом и щекой скребусь о жесткое песчаное дно. Совершенно потеряла ориентацию, не знаю, где верх со спасительным воздухом, а где низ. Когда я уже на глубине фута четыре под водой, в голове проносится мысль: «Как глупо, как стыдно все получилось!» Но тут кто-то хватает меня за руку и куда-то тащит… слава богу, туда, где воздух.

Поворачиваюсь всем телом, нащупываю ногами дно, отталкиваюсь и наконец набираю полные легкие воздуха. Отчаянно кашляю, отплевываюсь, задыхаюсь и, спотыкаясь, бреду за Итаном к берегу.