Здесь люди живут. Повести и рассказы

– Да поможет нам сей храм в молитвах наших приобщиться к великому единому свету, – кропил святой водой красные стены батюшка. – От сердец ваших – дар искренний, открыты они и доступны благодати… – не торопился, не жалел он времени, долго святил часовню снаружи, долго святил внутри. И всё говорил, говорил, говорил. Из часовни снова вышел к людям. – Да поможет вам храм в единении, как вы трудом единым создали его. Да объединит он вас в главном – служении Богу и отечеству. Здоровья тела и духа вам в вере православной…

– А побрызгайте на меня, – снова, как в прошлый раз, подставляла весёлые лица ребятня, когда священник, закончив обряд, пошёл к машине.

И он кропил, кропил всех и сам радовался не меньше ребятишек.

– Святой отец, – встал вдруг перед ним Сергей Сыскин, – а покрестите меня… прям вот здесь… прям щас, а…

– И меня, – встал рядом Александр Игонин.

– Неправильно это будет, – ответил им священник, – так вот, сразу. Подготовиться человек должен: исповедаться, молитвы прочесть…

– Так вот она, моя исповедь, – кивнул на часовню Сергей, – и молитвы мои – в ней же.

– Ага, – поддакнул Александр.

– Да, тоже верно, – улыбнулся батюшка. – Но… так и купели здесь нет. Без купели-то как?

– А это чем не купель? – шагнул Сыскин к большому металлическому баку, в котором во время строительства держали воду. – В нём, если на дно на колени встать, то вода до горла достанет.

– Так пустой он…

– О-о, это мы мигом, вы только скажите. Река у нас тут рядом.

– Холодна уже вода в реке.

– Ничего, нам такая в самый раз. Ну, так как, святой отец?

– Что ж, коли так, то уж и мне было бы неправильно не поддержать вас в стремлении вашем. Давайте готовиться. Мне потом в соседней деревне женщину неподвижную крестить, так с собой у меня всё.

– Вот спасибо! – засуетился Сергей. – Мужики, давай, скопом! Мы щас мигом…

Через пару минут все подходящие вёдра из ближних домов зачерпнули речной воды и понеслись от берега к храму. И ещё раз, и ещё… – вот уже и полон строительный бак.

– Никогда не видел такого, – дивился и радовался батюшка, надевая белые рукава. – Праздник, воистину праздник.

– Всё, святой отец, наполнили, – подошёл запыхавшийся Сергей. – Вы скажите, что ещё нужно?

– Немного надобно: крестики нательные и белые рубахи, вот и всё.

– У меня есть.

– И у меня, – поставил вёдра Александр.

– Попросите родных своих, чтобы принесли их сюда, – приблизился к наполненному речной водой баку священник. – А покажите-ка, люди добрые, где солнце всходит.

– Там… там… – наперебой стали показывать деревенские жители, – за часовней как раз, в той стороне.

– Вот, значит, там и надо зажечь нам три свечи. Есть ли кто желающие держать их?

– Я, я подержу, – поспешила назваться, чтобы не опередили, старушка Лазарева.

Второй подошла взять свечу ещё одна старушка. А третьим вызвался Иван Логин:

– Давайте мне. Я с Саниным протезом, считай, ходить заново начал. Так я для него не только свечку, я для него хошь костёр в руках держать буду.

– Стоять-то долго, устанешь, – крикнули из толпы.

– Ничё, я уж обучился, выстою.

– Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, – начал батюшка, – ныне и присно и во веки веков. Аминь.

И зажёг три свечи, и кадил купель, и трижды крестил в ней воду.

– Крещается раб Божий Сергей во имя Отца, – голова Сергея погрузилась в воду под ладонью священника в первый раз. – Аминь. И Сына, – погрузилась во второй. – Аминь. И Святаго Духа, – погрузилась в третий. – Аминь.

Следом погрузился в купель Александр. Потом стояли они рядом – в белых рубахах, с крестиками на груди, помазанные елеем.

– Как чисто мне! – подняв руки вверх, пытался вдохнуть, вобрать в себя синее осеннее небо Сергей. – Как чисто мне!

Александр тоже смотрел в небо и дышал им, дышал, дышал…

– А как же ваша часовня в холода обогреваться будет? – перед отъездом спросил батюшка.

– Не сомневайтесь, святой отец, – улыбнулся с прищуром Сергей, – будет тепло в нашей часовенке.

Не по сезону удивительно тёплая погода продержалась ещё неделю, и холод взял своё. Небо в один день выцвело. В резких порывах ветра летели вперемежку ржавые умершие листья и первый снег. Люди поёжились и включили в домах отопление.

– Красота с газом! – радовалась деревня важному новшеству. – Ни угля тебе не надо, ни дров, ни золу выгребать. Нажал кнопку на котле, повернул ручку – и вся забота. Топится круглые сутки, только посматривай. Так и горячая вода ж ещё вдобавок! Красота!

А в часовне не было ни батарей, ни обогревателя, ни хоть какой-нибудь печурки. Но неведомо откуда идущее тепло согревало её не меньше, чем отопление жилые деревенские дома.

– Серёг, – допытывался удивлённый народ, – ты скажи, как такое может быть? Чё ты такое придумал?

– Да ничё я не придумал, – пожимал плечами и хитро посмеивался Сергей. – Я ж говорю: чудо.

И только Володька Егоров (ну, и Анна Вильгельмовна, конечно) знал про фокус друга с тёплым полом. Но на людях об этом ничего не говорил.