Здесь маги не выживают!

Мне весело, вариантов немного и они просчитаны — в коридоре уже мои люди и во двор не прорваться. Ему остаётся свернуть в следующую комнату и попытаться ударить меня кинжалом. А что у нас там? Судя по всему — туалет. И действительно он понимает ситуацию именно так и мчится к ближайшей двери. Лишь на мгновение запинается, меняя своё решение, но этого мне хватает, чтобы сбросить накидку, переложить клинок в левую руку и магически ускориться. Влетев в туалет, он поворачивается ко мне, но я уже рядом с ним. Мгновение — и мой кинжал вонзается ему под челюсть, испуская поток пламени и выжигая мозг. Он даже не успел взмахнуть своим ножичком.

У меня прекрасное настроение, энергии полно и я с ходу поймал ритм схватки. Лишь бы не допустить нелепой ошибки и не расслабиться раньше времени. У стены наш воин мочится в писсуар. Мне приходит в голову каламбур: замочил гада — помочись. Удивительно, но чем напряжённее ситуация — тем чаще мне в голову приходят подобные глупости. Воин ещё стоит ко мне спиной, а я уже срываю с убитого камень и сую его в перетяжку на груди вплотную к его собрату. Камни разогреваются и сливаются, становится тепло и приятно. Наклоняюсь и обираю труп — перстни и браслеты кидаю в его сумку, которую вешаю себе на плечо, ещё далеко не всё кончено. Его кинжал и короткий меч мне не нравятся, и я их оставляю.

— Надо отрезать ему голову и сложить всё в мешок, — обращаюсь я к солдату.

— Я знаю, как упаковывают магов, всё будет сделано.

— Как тебя зовут?

— Маар-Фин, — удивляется он.

Возвращаюсь в приёмную, где прогремело пять очередей. Как я и ожидал, Дмитрий пристрелил связанную мною пятерку из автомата, опасаясь магического противодействия. Сообщаю — лидер их врагов убит, затем мы все, кроме Бауэра, бежим на балкон, с собою Дмитрий зовёт одного из подполковников, кажется Вадима. К этому времени весь отряд, вторгшийся в замок, собрался на площади и кто-то стучит кулаком в запертую дверь. Так как у них нет ни танка, ни мага, то их действия просто бездарны.

Приличный советский офицер захватил бы несколько зданий и организовал там оборону. А отдельными группами покусывал бы защитников замка то здесь, то там. А когда к нему подошла бы помощь, то выстоять против ударов с фронта и с тыла нам вряд ли удалось. Но какой-то "стратегический гений" сосредоточил весь штурмовой отряд на площади. Не воспользоваться этим — верх глупости. На балконе стоят ручные пулемёты, к которым бросаются Дмитрий и Вадим. Успеваю приказать им "не стрелять", приближаюсь к краю балкона и взмахиваю руками. С каждого пальца на площадь обрушиваются цепные молнии, они бьют густо и оглушают всех внизу перед домом. Не задевают только наших солдат, сидящих у стены в некотором отдалении, и пару вражеских часовых, дежурящих возле ворот башни. Затем я спрыгиваю с балкона вниз, Вадим дёргается за мной, но Дмитрий его удерживает и они бегут к лестнице. Слевитировав, несколькими длинными шагами оказываюсь у угловой башни, "магической гантелью" глушу часовых, а затем вбегаю в неё. Наши солдаты у стены уже вскочили и спешат за мной. В башне только несколько вражеских бойцов, которые немедленно получают гантелью или молнией — убивать их мне не хочется. Но хотя я быстр, кто-то оказался ещё быстрее — с площадки третьего этажа виден всадник, несущийся к лесу. Догнать его уже невозможно, но удар "Воздушным Кулаком" и лошадь валится на землю. Всадник падает рядом, но вскакивает и хочет скрыться в лесу, до которого остался десяток шагов.

А хрен тебе, — заклинания "Путы" и "Петля на ноги" укладывают его рядом с лошадью. Спускаюсь по лестнице навстречу своим солдатам, которые с радостными воплями вяжут врагов. Внизу башни приказываю двоим пройти со мной в маленькую конюшню, и на конях мы скачем по дороге к уже вставшей лошади и лежащему спутанному всаднику.

— И кто такой этот шустрик? — спрашиваю у солдат.

— Это бывший командир башни, он открыл ворота графу и его людям, — весело сообщают мне бойцы, — донья Маэрим с него шкуру теперь спустит. По нескрываемой радости в голосе степень их любви к бывшему командиру установить легко.

— Достал он вас.

— Ох, и не спрашивайте, — мне сообщают об использовании солдат на посторонних работах и о всяческих издевательствах этого командира над ними. Подскакав, солдаты соскакивают с лошадей и, видимо из чувства глубокой благодарности, скручивают ему локти так, что он стонет. Потом связывают ему руки спереди, кладут лицом вниз на седло и крепко привязывают.

— Это ещё не больно, — "жалеет" его один из солдат, — вот на колу будет больно.

Никто даже не пытается его ударить — дисциплина здесь на уровне. Скрутить и передать Маэрим, а донья хозяйка его накажет — очень правильный подход. Мне любопытно, что именно Маэрим с ним сделает, мягкосердечием она не отличается. Эти рассуждения не мешают мне понять, что негодяй не просто удирал из замка, а спешил навстречу подкреплению. Приближающийся новый враг меня не взволновал и, как потом выяснилось, зря.