Здесь умирает надежда

Обычно я была против таких вещей, как объятия и постоянная привязанность, но с ним это было нечто совершенно другое. Я отчаянно нуждалась в его тепле, его прикосновении, его запахе. Отчаянно нуждалась в нем.

С каждым днем я узнавала о Карсоне все больше и больше, мой разум жаждал лакомых кусочков его и души, о том, как он прожил свою жизнь. Почти все в нем было неожиданностью, совершенно не соответствовавшей образу, который он представлял миру — красивый, смертоносный, холодный человек, который работал в преступном мире и, по-видимому, был жестоким и бессердечным. Немногословный к тому же. Ну, со всеми, кроме меня. Со мной он был болтлив. У меня от разговоров кружилась голова. Я хотела сохранить все, что он сказал, стоять на страже, как дракон, охраняющий сокровище — оказалось, Карсон увлекался фантастическими фильмами и практически заставлял меня под дулом пистолета смотреть их вместе с ним.

Подобно жадному дракону, я не была довольна этими сокровищами и лакомыми кусочками. Я хотела большего.

— Если бы кто-то посмотрел на мою жизнь со стороны, он бы наверняка сказал, что худшее, что я когда-либо делал, — это убийство, — сказал он, не колеблясь с ответом. Он отдавал мне все свободно, без пауз, без игр.

— Убийства. Пытки. Уверен, любой человек счел бы это ужасным. — Его глаза прожигали меня насквозь. — Уверен, и ты так думаешь. Но сейчас я к этому равнодушен, к лучшему это или к худшему.

Он сделал глоток, затем надолго замолчал, просто глядя на меня. Может быть, ждал, что я отпряну в отвращении, с криком выбегу из комнаты. Я догадалась, что внешне мое телосложение выглядело намного слабее.

Когда стало ясно, что я не собираюсь делать ничего такого, он продолжил говорить.

— Часть моей работы — следить за уличными бандами, не давать им убивать друг друга публично, присматривать за кем-то, кого мы могли бы использовать. — Он заправил прядь волос мне за ухо. — Они знают, кто я такой. В первые дни они думали, что смогут свергнуть Джея. Свергнуть меня. Но теперь они понимают. Должен быть какой-то порядок.

— И ты выполняешь приказы, — сделала я вывод.

Карсон кивнул, все еще пристально наблюдая за мной.

Хотя я знала, что это не нормально, но мысль о том, что Карсон бродит по улицам, применяя закон к преступникам, как какой-то темный шериф, чертовски заводила меня. Я не сказала этого вслух.

— Люди знают меня. Люди поняли, какой силой обладает Джей, — продолжил он. — Однажды я возвращался со встречи с парой главарей банд и их помощниками. Одному из лидеров было не больше восемнадцати. Он оказался у руля после того, как его брата застрелили, — он говорил тихо, не сводя с меня глаз.

— Он пришел ко мне после того, как встреча закончилась. — Его взгляд переместился на огонь. — Пришел ко мне, умоляя вытащить его оттуда. Он был единственным, кто остался в семье. Знал, что умрет на улице, но другого выхода не видел. Сказал, знает, что я могу вытащить людей из этой жизни.

Мое сердце бешено колотилось в груди, когда я увидела что-то похожее на печаль в глазах Карсона.

Нет, не печаль. Стыд.

Я потянулась, чтобы взять его за руку, потому что это убивало меня. Ему нужно было, чтобы я прикоснулась к нему.

Его большая рука обхватила мою, крепко сжимая.

— Я мог бы. — Одно его плечо приподнялось, но едва заметно. — У нас есть законный бизнес. Связи. Я мог бы попросить об одолжении. Но не сделал.

Огонь потрескивал, пока я ждала, когда он продолжит.

— Этот мир устроен не так. Поэтому я прогнал его. Он умер через месяц.

Голос Карсона был лишен эмоций. Но я чувствовала и пропиталась печалью и сожалением, которые он испытывал по этому поводу. Это преследовало его.

Я поразилась до глубины души. Карсон показывал мне другую сторону себя. Сторону, которую никто другой не видел.

Я схватила его за подбородок, чтобы он больше не смотрел на огонь.

— Я знаю, что на меня это не похоже, — прошептала я, — но я встречала много людей в своей жизни. Плохие люди притворяются хорошими. Хорошие люди притворяются плохими. Люди в основном все одинаковые, все притворяются кем-то, кем не являются. — Я пристально посмотрела ему в глаза. — Но ты… ты нет. Ты не просто злодей. Ты сказал, что в тебе есть немного героизма. И я согласна. И в тебе его намного больше, чем ты думаешь. Я это вижу. Я вижу тебя. — Я потерла легкую щетину на его щеке. — Я вижу тебя, — прошептала я, мой голос дрогнул в конце, потому что я была слишком труслива, чтобы сказать еще три слова, которые были бы самыми честными в этот момент.

— Позволь мне отвести тебя в постель и показать, каким именно мужчиной я тебя считаю, — сказала я, вставая и протягивая ему руку.

Карсон, не колеблясь, взял ее, потом перебросил меня через плечо.

— Я покажу тебе, что я за мужчина, — возразил он.

И он показал.

Он был мужчиной, трахавшим меня до беспамятства, а потом приносившим вино.

Мужчиной, который обнимал меня во сне.

Моим мужчиной.

ГЛАВА СЕМЬ

Burn Your Name — Powderfinger