Здесь вам не тут

Матвей принял и это задание.

Из облачка появилась фигура девушки в фиолетовой мантии и с посохом в правой руке. Навершие посоха украшал маленький серо-дымчатый дракончик, который казался Матвею живым, такой реалистичный он был. Был он болезненно худ и под тонкой кожей явственно проглядывали ребра. Крылья кожистые и почти прозрачные были слега расправлены. На зубастой злой морде виднелись большие клыки. Матвею показалось что его маленькие ярко красные глаза следили за ним. Матвей протянул к нему руку и тот приподнял верхнюю губу показал зубы и тихо зарычал. Его крылья воинственно расправились.

— И в самом деле живой! — удивился Матвей, но руку не убрал, а только прикрикнул: Стоять!

Дракон замер и пару раз оторопело моргнул. Виновато посмотрел на хозяйку и снова замер, приняв прежнюю позу.

— Вы выполнили скрытое задание — приручить дракончика из иной реальности.

— Награда — Вы можете призывать дракончика один раз за игровые сутки и повелевать им.

Матвей присвистнул. — Вот это да. Спасибо Тень.

— Не за что. — Девушка была серьезной. Она взяла его своей свободной рукой за руку и потянула к себе. От неожиданности Матвей уперся, но непреодолимая сила втянула его в облако и подняла над полом. Стоя в густом тумане и потеряв опору под ногами, Матвей немного растерялся. Но вскоре пришел в себя, когда разглядел куда они прибыли. Туман, который скрывал его и Тень, не мешал видеть то что проходило снаружи облачка. А там было поле погребенных героев. Кровавый закат и вороны.

— Найди мое укрытие. — попросила Тень.

— А что его искать? Вон она пятая отсюда. Чистый холмик, ухоженный. Без оружия и щитов. Посмотри сама на остальные могилки, ты разницу замечаешь?

— Тень разинула рот. Если бы ты не сказал, я бы не обратила на это внимание. И что делать? — Она растерянно посмотрела на Матвея.

Да все просто. Матвей выплыл из облачка, подлетел к одной из могил и взял в руки обломок старого меча. Лезвие было изъедено ржавчиной, выщерблено, но рукоять украшенная серебром и большим рубином говорила что здесь лежат останки непростого воина. Матвей поковырял могилку где пряталась Тень. Осыпал сухую землю. Воткнул меч в вершину холмика и оглядевшись, поднял останки щита. Небрежно кинул рядом. Внимательно осмотрел могилку и решил что теперь она ничем не отличается от остальных.

— Вот, — обернулся он к облачку и хотел что-то добавить еще, но не успел. В это время вдалеке раздался жуткий, пробирающий до мозга костей страшный вой. Оба вздрогнули и облачко мгновенно устремилось к могиле. Втянулось в нее и пропало. А с той стороны где должно было зайти солнце, но никогда не заходило в багровом отсвете последних лучей к Матвею мчались две огромные собаки. Неслись они огромными прыжками и чем ближе они были, тем отчетливее было видно как капает с высунутых языков слюна. Как горят неукротимым жестоким огнем красные глаза. Что они без шерсти, отвратительно гладкие, с буграми вспучивающихся мышц на толстых лапах. И каждая из них в прыжке выла. И этот дикий на тонкой ноте вой наполнял душу Матвея тягучим тяжелым страхом, лишал воли и вдавливал словно пресс в недвижимый ступор.

— Это наваждение, — услышал он внутри себя мысль и встряхнув головой, пришел в себя. — Уходи!

Но уйти Матвей не успевал. Собаки были уже рядом и тогда он скинув оковы страха, освобождая все свое естество от пут безволия и почти непереносимой тяжести обреченности, заорал что было мочи. — Стоя-я-ять гады! — В этом крике он выплеснул свой страх и половину все манны. Он почувствовал ее отток, а собаки присев на задние лапы резко затормозили. Их горящие глаза потухли, покрывшись блеклой словно бельмо пленкой. Они замерли, тяжело дыша, а из их пастей продолжала капать слюна и там куда попадали капли дымилась и горела земля. Неожиданно для самого себя Матвей выхватил крысиный хвост, с размаха стегнул им ближайшую собаку и прорычал словно сам стал диким псом. Тоже дико, по звериному, оглашая воздух криком в котором сам к своему удивлению услышал вызов. Но задумываться над этим не стал, а размахнулся еще раз и вложив в крик всю свою ярость и ненависть накопленную в подземелье с ударом излил все это на того же монстра. — Проклинаю. Чтоб ты сдох от могильного праха! — Громко возгласил он, воздев над головой зажатые в кулаки руки.

Там куда пришлись удары хвоста на теле собаки обнажились глубокие раны. Они сочились кровью и сквозь порезы виднелась темная кость. Хвост окутался дымом и исчез в его клубах. А собака истошно завизжала, стала мертвенно серой и стала разваливаться, осыпаясь мелким сероватым песком.