Здесь все взрослые

Она почувствовала укол ревности – как же ее не пригласили? Но и обрадовалась, все-таки ее дети любят друг друга, если решили собраться без ее надзорного ока. Астрид взяла лежавшую перед ней луковицу и разрезала ее надвое. В глазах, как всегда, тут же возникли слезы: почему никто до сих пор не додумался, как решить эту задачку?

– Да, он поехал с нами, – подтвердил Ники.

– Как он тебе? По-моему, у него с Венди проблемы. Не знаю. Какой-то он несчастливый, а ведь на работе все хорошо, сорванцы растут. Просто смотрю со стороны. Знаю, не мое дело, но мне так кажется. Я пробовала с ним поговорить, но он к себе никого не подпускает. – Астрид вытерла глаза рукавом. – Черт.

– По-моему, с Венди все хорошо. Конечно, теперь все немного иначе, они работают вместе, но это еще не проблема. – Ники поднял голову и прикусил губу, ожидая ответа.

– Она работает с ним? В «Стрик-строитель»? Мне никто ничего не рассказывает. А я тревожусь, что у него бизнес идет так себе. Знаю, для него очень важно быть вольной птицей, вести дела самостоятельно, но хватает ли у него заказов? Много ли проектов? – Астрид подняла голову, в глазах легкий туман.

– С бизнесом у него полный порядок, не парься. – Берди подняла крышку кастрюли на плите, и вся кухню заполнил теплый дымчатый запах. Она взглянула на Ники. – О новых проектах он с тобой говорил?

Ники склонил голову набок.

– Говорил. А с тобой?

– Говорил, – ответила Берди негромко. – Дети вечером были у меня в парикмахерской и возле развязки увидели Эллиота. Высматривал там какую-то собственность.

Ники встретился взглядом с Берди.

– Точно?

– Что вы там такое обсуждаете? – Астрид никак не могла унять слезные протоки. Она выскользнула из-за стола и принесла на рабочий стол свою разделочную доску. – Какую собственность он высматривал?

Открылась входная дверь. Смеясь, вошли Сесилия и Джульетта – Джульетта взяла машину Астрид, привезти из города вино, хотя за руль не садилась уже лет десять. Астрид не отказалась от мысли научить Сесилию водить, пока не выпал снег.

– Привет, малыш, – поздоровался Ники.

Сесилия просочилась сквозь родню и подошла к плите. Берди снова подняла крышку, и Сесилия насладилась сладким паром.

– Вкусняк, – одобрила Сесилия. – Сейчас все съем.

– Тебя Буля не кормит? – Ники подмигнул маме, зная, что она от возмущения закудахчет. – Шутка, мама.

– Подожди, не меняй тему. – Астрид положила руки на плечи Сесилии, как бы заявляя на нее свои физические права, хотя, конечно, родителям Сесилия принадлежала больше. – Так что там делал Эллиот? Что за бизнес? О чем речь?

Сесилия замерла.

– Вы ей сказали? – Она взглянула на Берди.

Берди покачала головой.

– Нет.

Джульетта притиснулась к Ники, хотя он держал большой нож.

– Все нормально, мама. – Ники посмотрел на Берди и скорчил гримасу. – Мне так кажется?

– Кто знает, – пожала плечами Берди. – Другие уже пробовали.

– Что пробовали другие? Что? Сейчас же кто-то объясните мне, в чем дело! – закричала Астрид. – Куда девать этот лук, Берди?

– Клади сюда, – жестом показала Берди. – Милая, все нормально. – Она взглянула на Сесилию, потом на Ники. Сесилия закрыла уши руками, однако Берди и не думала терять самообладание. – Дорогая, Эллиот в поиске. Он купил здание у развязки. Это здорово. И мы с ним об этом говорили. – Сесилия медленно опустилась на пол и заползла под стол.

– Не хочу разводить сплетни, но он ведет переговоры с крупными клиентами, – сообщил Ники.

– С крупными клиентами? Берд, ты об этом знала? – Взгляд Астрид заметался между ними. – Что такое «крупный клиент»? Какая-то сеть? Какая? – В голове у нее завертелись картинки с видами Клэпхэма, превращенного в один сплошной гипермаркет. – Почему мне никто ничего не говорит? Что за черт – все знают, кроме меня? Я единственный человек, кто его вообще о чем-то спрашивает, а он отмалчивается! Я что-то делаю не так? Объясните мне, будьте так любезны! Что я делаю не так?

Астрид трясло, ведь с Портер такая же история. Сколько она всего пропустила в жизни дочери, сколько ее решений, сколько ошибок, сколько сердечной боли? Она понятия не имеет, чем живут ее дети, что там у них кипит внутри. А ведь она спрашивает. Постоянно. Когда на ее глазах погибла Барбара, ей так захотелось быть честной, но честность – не дорога с односторонним движением. Астрид словно двигалась через паутину, пытаясь выкарабкаться на поверхность. Что она знает о своей дочери Портер? Что та – легкомысленное и инфантильное существо, Питер Пэн. Только сейчас она узнала про отроческий аборт, и что с этим делать? Вернуться в прошлое и перекалибровать, перетолковать все, что произошло потом? Вот Эллиот, счастлив в браке, купил историческое здание в центре города – только счастлив ли он на самом деле? Наверное, она тогда совершила жуткую вещь, всего одну, но по-настоящему жуткую. Так и есть. Или пропустила что-то еще, что отвратило от нее Эллиота? Ничего другого не припоминалось.

– Что ж, – мягко произнес Ники. – Кажется, ты наконец начинаешь задавать правильные вопросы.