Здоровье и власть. Воспоминания «кремлевского врача»

После консилиума мы попали в сложное положение. Руководство ФКП организовало вечером обед в связи с нашим пребыванием в Париже. Мы четко представляли, что этот обед мыслился не как торжественная трапеза трех советских врачей с политбюро Французской компартии, а как причина для встречи, на которой должно произойти обсуждение вопроса о здоровье В. Роше и его будущем. Что делать? Нас просили согласовать ответ с Москвой. А как это сделать, если оставалось всего 6 часов? Да надо еще учесть ту бюрократическую волокиту, которая царит в Москве. Да и Громыко не будет сам решать вопрос, а начнет вести многочисленные согласования. Надо представить наше состояние, когда мы появились в посольстве, чтобы передать телеграмму Громыко. Тогда оно помещалось еще в старом небольшом здании и было забито массой дипломатов, секретарей, технических работников. Послом был представитель старой сталинской школы В. А. Зорин. Большего «сухаря» и бюрократа в дипломатической среде я не встречал ни до, ни после этой поездки. Молодой чиновник — дипломат, защищавший вход к послу, посмотрев в нашу сторону, как сквозь стеклянную дверь, заявил, что Валериан Александрович занят и просил его не беспокоить. Наше заявление о том, что мы пришли по важному делу, не произвело на него впечатления. Да и какие могут быть важные дела у академиков медицины? Это было написано на его лице. Не могли же мы ему сказать, что речь идет о будущем руководства Французской компартии.

Вежливые люди — мы решили подождать. Первым не выдержал В. X. Василенко. Человек с природным украинским юмором, он минут через 20 встал со стула и со словами «я все рассчитал, он бутерброд уже съел и допивает чай» подошел к двери, постучал и тут же прошел в кабинет мимо оторопевшего секретаря. Мы проскользнули вслед за ним. Зорин сидел за столом, действительно, около него стоял недопитый стакан чаю, и он просматривал какие-то бумаги. Недовольный неожиданным вторжением, он сказал: «Я занят и просил бы вас подождать». Василенко взорвался: «Уважаемый посол, я всегда считал, что дипломаты — интеллигентный народ. Хотя и вам уже много лет, но я старше вас, и, вероятно, первое, что вам бы следовало сделать, — предложить мне сесть». И, глядя на стакан чая, продолжал: «И неплохо, если бы вы попросили, чтобы нам дали хотя бы воды напиться». Заявление Василенко произвело такое впечатление на Зорина, что, видимо, не поняв глубины его иронии, он не только предложил стул, но и налил ему стакан воды. Василенко потом, когда мы покидали посольство, чертыхаясь, говорил: «Пожадничал посол, нет чтобы заказать чай с бутербродами. Хоть бы спросил — мы ведь с утра голодны».

Я, как мог, объяснил Зорину в чем дело. Он был определенно напуган и дал согласие направить телеграмму в Москву, с условием, что она будет написана от моего имени и мной подписана. Он долго кого-то вызывал, проверял каждое слово в написанном мной тексте. В нетерпении я попросил: «Валериан Александрович, у нас очень мало времени. Вечером нам надо давать ответ французам. Нельзя ли ускорить отправку телеграммы?» — «Да вы что, серьезно думаете, что сегодня же получите ответ? Это невозможно, и вам надо отказаться от обеда и перенести его на завтра», — ответил он совершенно спокойно на мое замечание. Я пытался ему объяснить, что завтра мы уже улетаем в Москву, да и трудно аргументировать наш отказ от встречи. Понимая бесперспективность дальнейшего обсуждения ситуации, мы, попросив информировать нас как только придет ответ, покинули негостеприимное посольство.

В гостинице нас ожидали любезные предупредительные французские хозяева. Увидев наши озабоченные, усталые и злые лица, они любезно поинтересовались не могут ли они нам чем-то помочь. Василенко, еще сохранявший чувство юмора, ответил: «Если верить Селье (автор «теории стрессов»), то после всего, что мы сегодня испытали, нужна такая разрядка, которую я и придумать не могу. Тут даже бутылка коньяка не поможет. Может быть, на старости лет в «Лидо» сходить, стриптиз посмотреть, тогда один стресс другой снимет». Кстати, французские хозяева восприняли юмор Василенко как нашу просьбу и после окончания встречи с руководством компартии отвезли нас в «Лидо».

Обед состоялся в здании ЦК Французской компартии. Присутствовало большинство из руководства, кажется, не было лишь Марше, который был явно недоволен приглашением советских врачей и их участием в определении судьбы Роше. Обед, как пишут обычно в официальных отчетах, прошел в дружеской обстановке. Мы изложили нашу позицию, указав на необходимость более активной терапии, которая позволит вывести Роше из кризиса, а затем, при положительных результатах, решать вопрос о его будущей судьбе. Такая формулировка, видимо, устраивала всех, потому что снялось определенное напряжение, которое было в начале встречи, все оживились, и разговор перешел на другие темы, например, будущее новой звезды эстрады — певицы М. Матье.