Читаем Здоровый мозг. Программа для улучшения памяти и мышления полностью

ВРЕДЯТ ЛИ МОЗГУ ОБЕЗБОЛИВАЮЩИЕ?

Для тех, кто регулярно принимает нестероидные противовоспалительные препараты (к примеру ибупрофен) для борьбы с симптомами артрита и других заболеваний, не связанных с мозгом, риск возникновения болезни Альцгеймера оказывается ниже, чем для тех, кто не принимает противовоспалительных препаратов. Напротив, для тех, кто регулярно принимает ацетаминофен – распространенное и продаваемое без рецепта обезболивающее, – риск развития болезни Альцгеймера выше. Почему? Ацетаминофен снижает уровень глутатиона – мощного антиоксиданта, защищающего мозг от воздействия свободных радикалов.

Любопытно, что этот же цикл, начинающийся с роста активности свободных радикалов, вызывающих все новые воспаления, из-за которых число свободных радикалов растет еще больше и продолжает провоцировать воспаления, схож со сценарием развития артрита. То есть одни и те же вещества вызывают воспаление и в мозге, и в пораженных артритом суставах. Различие заключается в том, что страдающие от артрита пациенты чувствуют боль, благодаря чему замечают проблему на ранней стадии. В случае же болезни Альцгеймера неприятных ощущений нет – ведь в мозге отсутствуют болевые рецепторы. Он может постепенно разрушаться, а мы не будем ничего замечать до тех пор, пока признаки ослабления мозговых функций не станут очевидными.

<p>Традиционная терапия</p></span><span>

Средств для лечения болезни Альцгеймера немного, и я лично считаю эффективным лишь одно из них: это мемантин, новый препарат, разработанный в Германии и недавно появившийся в продаже в США. На сегодняшний день мемантин – единственное средство, дающее положительный эффект у пациентов на более поздних стадиях: на фоне приема препарата многие из них в меньшей степени нуждаются в посторонней помощи, лучше справляются с повседневными делами (способны самостоятельно одеться, умыться, поесть), чаще и увереннее узнают членов семьи, могут поддерживать хотя бы самый простой разговор. В Медицинском центре Перлмуттера мы наблюдали действие этого препарата на нескольких десятков пациентов еще до того, как он стал широко доступен в США. Должен признать, что препарат определенно приносит облегчение – но все же не дает излечения. Пациентам на ранних стадиях он не помогает вовсе, но если учесть, что на более поздних стадиях никаких медикаментозных средств раньше вообще не предлагалось, это уже большой шаг вперед.

Мемантин блокирует действие аминокислоты под названием глутамат, которая стимулирует выработку свободных радикалов в мозге. Само появление этого препарата свидетельствует о том, что фармацевтические компании обратили наконец-то внимание на ключевую роль свободных радикалов в развитии заболеваний, связанных с разрушением мозга. На мой взгляд, это только подчеркивает важность профилактики и недопущения роста активности свободных радикалов, которая может приводить к возникновению болезни Альцгеймера.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука