Здравствуй, 1984-й

Купили мне шорты, три рубашки — больше не надо, вырасту. Парочку футболок, индийскую кожаную куртку. Хотел взять кроссы, но Андрей отсоветовал, сказал, купит мне за рубли «Адидас» советского производства. Набрали мелочёвки вроде канцелярии, носков, пяток кассет японских для магнитофона, взял и продукты — две бутылки ликёра, шоколад, наборы конфет разные, жевательную резинку. Бате я купил английский джин «Бифитер» ноль семьдесят пять по смешной цене в полтора чека, пусть попробует, а для бабули купил банку кофе, складной зонт и вместительную джинсовую сумку, будет в ней молоко носить и сметану покупателям. Не забыл и корешей, купил им по зажигалке и по ножу складному. На остаток приобрел два флакона духов «Christian Dior». В общем, вышли мы загруженные. Я отдал все вещи, кроме подарков, Андрею, заеду к нему перед поездкой и заберу. Зачем мне лишние вопросы.

Довезли меня до самого автовокзала, где я купил билет на «Икарус» до райцентра. Проспал всю дорогу, а вышел раньше на перекрёстке около памятного моста, где я тонул. Пять километров я за час пройду. Так и вышло. Мост, кстати, уже починили, но проходил я по нему с опаской.

Дома показывал всем подарки. Бабка сразу кофе отвергла, оно и не растворимое оказалось, а молотое, а вот зонту и сумке обрадовалась. Потом пришёл отец и сразу стал дегустировать импортный продукт. Напиток поразил его до глубины души.

— Какой он запашистый, это ж чего там намешано? — поразился он. — И пьётся легко, горло не дерёт.

Вслух зачитываю состав, заставляя отца прятать недопитую бутылку в свой шкаф.

— Угощу потом своих, — пояснил он.

«Угу, можно подумать им не всё равно, что пить», — подумал про себя я.

— Толя, в калитку стучат, и Снежок лает. Иди, глянь, кто там, — командует бабуля.

— Корова, поди, наша и телок, — ворчу я, но иду.

Глава 30

Посадив Снежка на цепь, чтобы, паскуда, не удрал, открываю не калитку, а сразу ворота, услышав знакомое мычание нашей кормилицы, как называет корову бабушка. Точно — она, родимая, заходит флегматично во двор, за ней идёт тупой и склочный телок, которого иногда так и тянет забить, причём не из-за мяса. Ну и за живностью на улице виднеются ещё две тёлки. Зиночка и Алёнка Фаранова! Пришли ко мне одновременно, стоят, я вижу, друг на друга, если и посматривают, то неприязненно. Обе расфуфырены, у Аленки платье покороче, и виднеются изумительные ножки выше колена, зато Зина берёт грудью. Надо же, такие девочки ради меня наряжаются, а ведь пару месяцев назад я у них ничего, кроме презрения, не вызывал, ну у Алёнки, может, не презрение а равнодушие. Улыбка наползает на моё лицо против воли.

— Привет девушки, а вы каким макаром вместе ко мне пришли? — нейтрально спрашиваю я.

— Я попрощаться пришла, завтра улетаю с родителями на море, — робким голосом говорит Фаранова.

— Анатолий, у меня к тебе комсомольское поручение, — откашлялась Зиночка. — Я в понедельник же тоже улетаю в Москву. Жаль, во вторник у меня день рождения, так бы я тебя позвала.

— И я бы позвала во вторник, — сказала вдруг Фаранова.

— Что? Ко мне? — раскрыла глаза Зина.

— Нет, у меня тоже во вторник день рождения, пятнадцать лет будет, — сказала Алёна.

— Ты смотри, как вышло, у вас у обеих в один день именины! — обрадовался я и, убегая домой, крикнул. — Стойте, я сейчас приду.

— Только мне семнадцать исполнится, — услышал я Зинин голос за спиной.

Беру дома духи, одни я и так хотел Алёнке подарить, а вторые, вот планировал Верке, но решил — пусть лапу сосёт, или чего там ей мажор предложит.

— Ты зови подружек чай пить, — между делом говорит бабуля.

— Ага, если надо мы и погулять можем! — добавил пошлости отец.

— Да ну их, ещё поругаются из-за меня, — открестился я.

Выхожу на улицу и дарю каждой по коробочке духов.

— Специально для вас купил в городе! С наступающим днём рождения! — говорю им. — Я бы вас в гости позвал, но корову привели, доить надо, не бабуле же это делать.

— Спасибо Толя, — Фаранова берёт духи и целует меня в щечку, но попадает в ухо почти. — Пиши, как устроишься, я пошла, а то ещё комсомольское поручение тебе исполнять. Пока, Зинаида.

— Пока, пока, выросла-то она как, — задумчиво сказала Зина. — Дай я тебя тоже поцелую, спасибо за подарок.

Поцелуй был коротким, зато в губы! А ведь мне с ней в Красноярске общаться, девочка, я вижу, созрела, там и дожму, как зажму.

— Не стоило благодарить, а что за поручение? — немного смущаюсь я, ведь стоим на улице, у всех на виду, в деревне. Завтра, уверен, у мамы Зины будут спрашивать, кого её дочка ждёт мальчика или девочку.

— Ты ещё сам корову доишь, не мужская работа же? — подначивает меня Зина.

— Мама умерла, отец максимум что может, вымя оторвать, а бабуле тяжело вечером, она за день устаёт и так, — сухо поясняю я. — И вообще, у нас любой труд почётен!

— Да я не в осуждение! — Взмахивает руками комсомолка. — А поручения нет, просто неловко стало перед твоей одноклассницей. Я тебе по программированию принесла кое-что, — и она даёт мне кучу листков исписанным красивым женским подчерком.