Здравствуй, 1985-й

В санатории ничего не продавали, и вообще нам не сильно рады были, но я как человек опытный нашёл подход к душе заведующего баней, пухлого мужичка с глазами много повидавшего странствующего монашка. Всего пятёрка, и пара бутылок Жигулевского пива мне продали! На сдачу я получил две бутылки кваса, хлебного, московского, который Бейбут выпил с удовольствием, отказавшись от пива. Полагаю я переплатил, но такова плата за моё юное тело, а ну как я расскажу где купил?

Вечером после ужина, бани и двух бутылок пива я в благодушном настроении был заловлен Леной, и затащен к себе в комнату. Стекло уже им вставили, а виноватая во всем её соседка Оля покинула комнату как по свистку.

– Знаешь, Толя, почему так всё получилось? Мы выпили, и я пошла, спать, очень потянуло в сон, Оля осталась с ребятами. Стук в дверь, а там этот гад, – уверенно рассказывала Ленка, наверняка продумала и заучила версию, но я умею снимать лапшу с ушей.

– Какой гад? Игорь? Он мне сразу не понравился, так на девочек смотрит, особенно сзади!

– Да не Игорь! Игорь пришёл позже и открыл своим ключом, у меня уже Петя был в комнате, а второй Петя в окно лез, – не поняла моей подколки Лена и стала всё раскладывать по полочкам, запутывая себя ещё больше.

– Я понял, один Петя Малышев лез к тебе в окно, которое разбил, и тут же воспитатель, открыв дверь своим ключом, заходит, а вы с Петрухой Колесниковым уже под одеялом были? Так? – смотрю серьезно, не улыбаясь. – Голые, почему-то.

– Не так! – начинает злиться Лена, вернее так, но не так, – пфыкнув и, отдохнув пару секунд, набирает воздух в легкие и быстро говорит:

– Я открыла дверь и была почти раздетая, до трусиков, поэтому была в одеяле. Колесников зашёл, и стал раздеваться зачем-то, я хотела закричать, так как ударить не могу – одеяло держу, но тут разбивается стекло и в окно лезет Малышев, я ору на них и на Олю, которая тоже на улице. На звон стекла, и мой крик пришёл Игорь, и давай стращать всех и стыдить. Потом ты пришёл и меня спас, – она лезет ко мне с поцелуем.

Меня пробивает на смех – детский сад! Я, еле сдерживаясь, быстро целую её и отстраняюсь. Бейбут уже пробил с утра у Колесникова, что и как было. «Пробил» это не метафора, говорить Колесников не хотел, но Бейбут умеет проверять пресс. Играли на желание, Ленка проиграла своё Колесникову, и пока тот думал, ушла спать. Потом, придумав желание, к ней пришёл за долгом Петя и потребовал, чтобы они раздетые полежали пять минут в кровати. Такое вот у него мазохистское желание было, ибо он до сих пор об устройстве женщины мог лишь иметь самое общее представление и боялся не только секса, но и поцелуев. И хотел одновременно. Да блин, оно мне надо думать об их подростковых комплексах? Ленка не согласилась раздеваться, и они пришли к компромиссу, Ленка снимает верх, а Петька низ, но только брюки. А потом всё так и было, как она рассказывала. Закадычная подруга Оля спасла подругу путем подбивания на бунт второго Петра. Игорь реально пришёл на шум, но не уходил долго, а стыдил их минут пять, не давая им одеться, за это время толпа и собралась.

– Что я могла сделать? – трагически зашептала хитрая врунишка.

– Да, что тут сделаешь? Тебе, наверное, ещё сказали, что карточный долг – это святое? Врут! – даже если ты расписку дала, посылай их нахрен в следующий раз! – разоблачил я её. Ну, а голыми полежать – это разве преступление? Вот я снял майку, и что, я стал другим человеком?

– Вот ты сволочь, Штыба! Всё знаешь и целуешься! – возмущённый ноготок мелькнул перед носом. – И что я должна сделать?

– Теперь тебе надо выбирать, за кого идти замуж, за Петра или за меня, – продолжал троллить её я.

– Какое замуж, мне шестнадцать только исполнится! – изумилась Лена.

– Можно и с шестнадцати, если ты беременная! – степенно кивнул головой я и снял майку.

Вжжик! Молнией метнулась к моему прессу пятерня, оставив на животе три наливающиеся кровью борозды!

– Лена, шучу! Шучу, – отскочил я. – Ну прости!

Я чемпион города по боксу и не смог среагировать на взмах пантеры и поплатился поцарапанным животом! А если бы в глаз! А если бы реально ногти были как у пантеры? Разгневанная Лена – это вам не какой-нибудь вшивый перворазрядник по боксу!

– Ты, Штыба, знаешь, как называешься? – рычала на меня злая девочка.

– Идиот я! Ну шучу я так, – быстро признал я и цапнул майку, уроненную на пол.

– Подожди, дай тебя йодом смажу, – проснулась добрая девочка в душе подружки.

– Только не йод, он жжется, есть зелёнка?

Зелёнка нашлась, но в самый ответственный момент по закону подлости дверь открылась, и в комнату вошёл…

Глава 14

Вошел Павлик Морозов в женском обличии, а точнее, соседка Лены, Оля Синицкая.

– А что, почему у него, а за что ты его? – высказала все вопросы в одном предложении Оля, за чью психику уже можно было начать переживать.

– Не видишь, что соседа лечу? Иди, Толя, заживёт, – выпроваживает меня Ленка.

– Заживёт, конечно, до свадьбы точно, – не мог не подколоть я напоследок.