Здравствуй, Аннабелль (СИ)

— Я не безбашенная. Устала от скучной жизни и родителей.

— Берлин – как секс. Однажды попробуешь и не сможешь остановиться.

Иногда Аннабелль ловила себя на мысли, что это не ее жизнь. Какая-то дурацкая демоверсия, где нужно купить продолжение за баснословные деньги. В такие минуты тоски, Аннабелль вспоминала о родном городе, в котором жили мама и папа. Они звонили первые полгода, но потом перестали, видимо, понимая, что Аннабелль не хочет общаться. Она думала про них, но говорить с ними пока было не о чем. Ничего выдающегося не случалось, она все также оставалось той девочкой из Монреаля, только на два года старше. Она все еще сидела на чужой шее, все еще не гордилась собой, и собиралась поступать в университет на художника, тем самым выступая полным разочарованием для своих родителей.

Зато я счастливая.

В Берлине на неё впервые стали обращать внимание мужчины. Она взрослела, фигура приобрела очертания и рельефы. Эффектная блондинка с красной помадой в кожаном плаще, пишущая картины. Чужая мечта, чужой идеал. Она хранила верность Адаму, хотя порой мужчины, пытающиеся с ней познакомиться, сводили ее с ума красотой или харизмой. Она отказывала, убеждая себя в том, что лучше Адама никого нет. Они занимались любовью, включая любимые песни, в горячей ванной или на балкончике, пока город спал. Вино, лёгкий холодок по коже, кружевное белье, слегка закусанные губы.

— Подожди, детка, мне нужно еще пару секунд. Ты очень хороша. Ты научилась делать такие вещи...

— Все ради тебя.

Морган романтизировала жизнь, сначала, потому, что для этого были все предпосылки, а потом – по-другому больше не получилось.

Она очнулась, проснулась и поняла, что ошиблась, когда Адам впервые не пришёл ночевать домой. Аннабелль звонила ему тысячу раз, но телефон молчал, на работе сообщили, что прошлым вечером Клэман ушёл пораньше, и тогда Морган невольно окунулась в прошлое. Он исчез зимой две тысячи четырнадцатого, уехал на целых два месяца, и ничего не сказал. Она вновь почувствовала себя подростком, топчущимся около окна целыми днями, забывая о еде и воде, ее заботило только одно – возвращение любимого парня.

Клэман вернулся к вечеру – пропахший чужий духами, растрёпанный, с развязанным галстуком, висящим на шее. Рот расползался в кривой ухмылке.

— Соскучилась? — сказал Адам, опираясь о дверной косяк.

— Где ты был? — холодно спросила Аннабелль. — Телефон выключен.

— Я отдыхал, — пробурчал Клэман.

— Ты по этому случаю так напился и решил домой не приходить?

Адам усмехнулся, притягивая девушку к себе за подол юбки, Аннабелль отстранилась.

— Я устал, решил выпить, и ночевал в машине. Не включай Мегеру, тебе не идёт. Ты некрасивая, когда злишься.

— Разве ты не мог позвонить? Или написать? Что тебе это стоило? Две минуты времени, — взволнованно сказала девушка.

Адам скривил лицо – на шее отчетливо проступила вена, и пульс стал виден. Аннабелль машинально отступила. Лицо мужчины раскраснелось.

— Запомни, я не буду перед тобой отчитываться, я не перед кем не отчитываюсь, перед тобой не буду особенно. Ты живешь в квартире, которую я арендую. Ездишь на машине, которую я тебе подарил. Ходишь в шмотках, которые я тебе покупал. Захлопни свою пасть, и сиди в своей картинной галерее, рассматривай натюрморты, — сказал Клэман, сверкнув глазами, полными гнева.

Аннабелль покачала головой, будто отрицая все сказанное мужчиной. Да, она жила в его квартире, и машину он ей подарил, но никогда не стала бы делать этого, если бы знала, что ей придётся терпеть унижения за какие-то вещицы. В тот вечер Морган приняла решение больше ни от кого никогда не зависеть: ни морально, ни материально.

— Ты ведь был с какой-то девушкой, — тихо произнесла Аннабелль, — ты ведь мне изменил.

— Это не отменяет того, что я тебя люблю, Аннабелль. Это природа, Аннабелль, тяжело идти против естественного, — объяснил он безропотно, — заканчивай драмы.

— То есть, Адам, ты даже не будешь отрицать того, что изменил? — опешила Аннабелль.

— Никаких чувств, никаких проблем. Успокойся, я люблю тебя больше всех, и никакой десятиминутный секс не ослабляет моих чувств к тебе.

— Ты слышишь себя вообще? — голос Морган дрогнул, а в глазах засияли слёзы.

Клэман снова потянулся к ней, пытался поцеловать, но Аннабелль оттолкнула его.

— Я слышу, я признался тебе. Я честен. В чем проблема? Ты не маленькая девочка, тебе двадцать один, из мухи раздуваешь слона.

— Я не знаю, что сказать, у меня нет слов. Ты поступил со мной бесчеловечно! – прокричала девушка. — Разве я этого заслужила?

Не раздумывая не секунды, Адам ударил Аннабелль по лицу. Звонкая пощёчина прилетела по нежной коже, оставив краснеющий след. Аннабелль ахнула, и больше не смогла сдержать слез. Она посмотрела на Адама – от него разило безразличием.