Здравствуй, друг! [СИ]

― Да, пришлось, а что плохого в небольшой порке? Наш с Дани отец, твой дедушка, обучая магии, ещё и не так нас братом поколачивал.

― Вы чуть не убили Джо, за что?

― Да не убивал я его, он такой здоровяк, ничего бы с ним не случилось. Нора говорила, что он быстро очухался. Ты ему помог, да? ― было видно, что он смущён моим напором, ― прости, я тогда слишком много выпил. Старался заглушить боль, переборщил с мальчишкой… Хочешь ещё о чём-то спросить?

― Да, хочу. Как Вы узнали, что я попал сюда и почему сразу же меня не нашли? Вы же сильный маг.

Дядя усмехнулся.

― Видишь ли, Алекс, конечно, я сразу почувствовал сильное магическое возмущение ― переход сработал, но сам в то время был так слаб, что послал на поиски своих «помощников». Ты встретился с Джо, и всё время был с ним рядом. Магия, которой я его отметил ― скрывала тебя. Чувствуя, что с Джо что-то не так, я думал, что это идущие от озера искажения. Такая вот получилась шутка. Приведи он тебя ко мне сразу, у нас было бы больше времени.

Мы помолчали, пока он снова не зашёлся кашлем. Я напоил его зельем и со страхом заметил, что он побледнел.

― Так, Алекс, хватит болтать о ерунде. Это может случиться со мной в любой момент, так что скажу основное: переход находится в заброшенном здании ткацкой фабрики. Джо наверняка знает, где это, пусть проводит тебя туда. Дверь увидишь сам; как только появится вторая луна, не бойся, иди. Раз уж попал в такую ситуацию, наберись терпения и смелости. Они тебе пригодятся. И вот ещё что. На полке есть такая же, как у тебя сумка, принеси её мне, быстро.

Я выполнил его просьбу, сердце ныло в плохом предчувствии. Дядя тем временем открыл сумку и, вытащив из неё несколько толстых тетрадей и небольшую коробку, протянул их мне.

― Возьми, это ― моё наследство, и ты, тёзка Алекс, законный наследник моего небогатого имущества. ― Он попытался улыбнуться, но боль превратила улыбку в гримасу, ― Я перенёс в тетради несколько полезных заклинаний. Выучи их обязательно. В коробке ― кое-какие лекарства, сделал и подписал для тебя, в пути могут пригодиться, да и пачка английского чая. Знаю, твой отец очень любил такой вкус…

Он замолчал отдыхая.

― Дай мне свои руки, вот так, ― он взял мои запястья своими горячими руками и крепко их сжал, а потом отпустил. На коже осталась словно выжженная цепочка знакомых готических символов, которые сверкнули и растворились без следа.

Я испуганно посмотрел на дядю.

― Не волнуйся, я всего лишь отдал тебе свою магию, всё, что от неё осталось. Теперь ты сможешь легко читать мои записи и не только, об остальном узнаешь со временем.

― А разве эта магия не враждебна для меня? ― всё ещё испуганно пролепетал я.

― И эту чушь тебе тоже сказал отец? Ох, Дани, Дани! Чем он вообще забил твою голову? Не бывает «враждебной магии», бывают только глупые невежественные мальчишки. Тебе учиться надо, тёзка! ― он покачал головой и вздохнул.

― И ещё кое-что, видишь в коробке два чёрных шарика? Я назвал их «магнитами», сделал из подручных средств. Один из них убери к себе в сумку, второй оставь в этом мире, закопай в любом месте. Тогда, если появится необходимость, ты всегда сможешь через любой переход ненадолго вернуться сюда, но не больше, чем на два ― три месяца. Тут довольно спокойно, а на твоём пути встретится всякое, поверь мне. Тем более здесь у тебя есть друг. Убирай всё в свою сумку, мне так будет спокойнее.

Я сделал всё, как он сказал, а дядя снова закашлял, и взгляд у него стал до ужаса ясным, словно он уже видел свою смерть. Не выдержав, я взял его за руку. Он посмотрел на меня с благодарностью и почти прошептал, хотя слова дались ему нелегко.

― Прощай, Алекс. Жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах. Я смог бы многому тебя научить. Обещай, что не останешься неучем, а будешь заниматься самостоятельно и учиться у каждого мага, у которого хватит глупости взяться за это дело, ― он шутил в последнюю минуту, ― и не беспокойся, я уже позаботился о собственном погребении. Знаешь, какое у меня было прозвище ― Феникс, его да мне твой отец за мою любовь к огню, и потому что я всегда возрождаюсь. Выполни просьбу, передай маме, когда встретишь… впрочем, не надо, у тебя её глаза…

Он замолчал. Дрожащей рукой я проверил его пульс, прошептав: «Прощай, дядя Алекс, мне тоже жаль, что так получилось, спасибо тебе и прости…»

В последний раз окинул взглядом комнату и опрометью бросился вон из дома. Было уже совсем светло. Я плохо соображал, душу раздирала нестерпимая боль. Неужели несколько минут назад потерял своего первого врага? Какой же я болван! А, ведь и правда, ещё совсем недавно считал дядю врагом и боялся его. Теперь мне было стыдно об этом вспоминать. Почему прозрение приходит так поздно, когда уже ничего нельзя изменить?

Я обернулся назад и охнул: старый заброшенный дом, где только что умер мой дядя, горел, весело полыхая. Вот, значит, какое погребенье он себе устроил, дядя Феникс…