Здравствуй, друг! [СИ]

Вечером мы приехали на пустырь. Зловещее такое местечко, больше похожее на помойку с кучей разбросанных повсюду камней. Я разозлился, как только мы приехали, потому что несколько раз обо что-то чувствительно приложился ногой, ведь в сумерках ни черта не было видно.

Быстро развели костёр и сделали из камней пирамиду, а дальше началась комедия. Джо злил меня, как мог: ругался, обзывал, угрожал, пытался даже напугать, разве что только не побил ― всё было напрасно. Любые попытки ударить магией по кучке камней бесславно проваливались, наверное, потому что никакой настоящей угрозы для моей жизни не было. Так что, наигравшись, мы выпили пива и от души поржали над собой.

Вернувшись домой, лёжа в кровати, я опять запаниковал: в голову полезли страшные мысли про переход, спрятанный где-то в толще фиолетовой воды, куда мне придётся нырнуть. Это так меня пугало, что я снова задумался о побеге. Наверняка этот мир достаточно большой, и в нём можно затеряться. Только это помогло мне заснуть.

Но дальше события развивались совершенно непредсказуемо: ранним утром в комнате уже горел свет, и кто-то тряс меня за плечо. Я, взглянув на будильник, спросонья заныл: «Па, нет, только не в пять утра, опять занятия до школы…»Но закончить не успел, потому что женский голос произнёс прямо над моим ухом: «Быстро вставай, чужак. Учитель ждёт тебя, и не вздумай что-нибудь выкинуть, а то Джо не поздоровится».

От этих зловещих слов я сразу проснулся. Рядом с раскладушкой, на которой с несчастным видом сидел бледный и перепуганный Джо, стояла Нора и с невозмутимым лицом держала лезвие у его шеи. Меня поразили её глаза ― холодные и совершенно бесстрастные. А ещё на руках Джо больше не было татуировок, зато у Норы они буквально светились и переливались всеми цветами радуги.

«Она сейчас под воздействием заклинания», ― понял я, задрожав то ли от холода враждебной магии, то ли от страха за друга.

― Нора, убери это от шеи Джо, я всё сделаю, ― мой голос звучал достаточно уверенно, а в голове крутились слова отца: «Сохраняй спокойствие, надо, чтобы тебе поверили и понемногу добавляй к своим словам магии убеждения». Так я и сделал. Это помогло ― она опустила руку.

Я продолжил.

― Отойди к двери, Нора, я оденусь и пойду с тобой. А ты, Джо, не волнуйся, со мной всё будет в порядке, ― мне было страшно, что друг начнёт дёргаться или попробует увязаться за мной.

Нора подошла к двери, но и не думала отворачиваться. Пришлось одеваться под её изучающим взглядом. Из дома мы вышли вместе с ней, а Джо остался внутри. Значит, моя магия всё-таки работала, но, увы, пока только в стрессовых ситуациях.

Мы ехали на машине Норы по спящему городу, в душе было холодно и пусто. Вместо поиска решения проблемы, я расслабился. В голове билась одна мысль: рано или поздно нам с дядей пришлось бы встретиться, так пусть всё это поскорее закончится. Я заранее сдался, забыв главное наставление отца ― бороться до последнего.

Машина остановилась у небольшого дома. Мы вошли в незапертую дверь, и тут-то я очнулся: сердце забарабанило, а ноги стали ватными. Мы с Норой прошли по тёмному коридору, и она открыла передо мной дверь.

― Двигай вперёд и веди себя тихо. Поверь, колебаться не буду, ― её голос звучал угрожающе, когда она толкнула меня в плечо.

«А ведь дядя не сказал ей, кто я на самом деле; интересно, посмела бы она вести себя так безрассудно, если б знала?» ― я вошёл в комнату, освещённую лишь парой свечей. Запах здесь был странный, больничный, к нему примешивался аромат каких-то трав. Что это значило?

Нора шла следом за мной и буквально «дышала» мне в затылок. Сначала я услышал его негромкий голос.

― Спасибо, Нора, а теперь оставь нас одних, возвращайся домой и навсегда забудь обо мне.

Я испуганно обернулся: её тату сияли, а потом, ярко вспыхнув, исчезли, значит маг опять творил заклинание. Нора покорно развернулась и вышла, аккуратно закрыв за собой дверь.

Часть 4

― Хорошо, теперь нам никто не помешает. Подойди ко мне, Алекс, да не трясись ты так. Не трону я тебя.

Голос звучал спокойно и устало. Я присмотрелся и увидел говорившего: маг полусидел в кровати, наполовину закрытый одеялом, опираясь на подушки. Рядом стоял стул, на спинке которого висел его светлый пиджак. Дядя похлопал по сиденью.

― Решайся же, Алекс, у меня осталось не так много времени на разговоры.

Я несмело приблизился к нему, но садиться не стал.

― Упрямый, как отец. Не хочешь, стой, ― проворчал он. Странно, но в его голосе совсем не было ненависти ― скорее, грусть…

Он помолчал немного, рассматривая меня, и от этого мне стало неловко. Я переминался с ноги на ногу, не зная, как себя вести.

― Начинай спрашивать, Алекс, у тебя же наверняка накопилась куча вопросов ко мне. Не тяни, я очень болен и, если не поторопишься, будешь потом жалеть, что не спросил, ― и он усмехнулся. Мне показалось, что это отец смотрел на меня ― так они были похожи.

Я решился. Отодвинул стул от кровати, сел и, хрипя от волнения, спросил: «Вы в самом деле честно ответите на мои вопросы?»