Здравствуй, груздь!

– Белла, будь добра, позвони в мое отделение милиции и выясни, есть ли у них майор Стрешнев, Денис Геннадьевич. Если да, то просто поблагодари за информацию, если нет, то… Тогда соедини меня с дежурным. Поняла?

– Да!

– Отлично! Ну, что тут без меня было? Корреспонденция есть?

– Да, вот пожалуйста, Ангелина Викторовна. А еще вас тут добивался Трущенко, требовал номер вашего мобильника.

– Ты, надеюсь, не дала?

– Что вы, Ангелина Викторовна, конечно нет!

– Ладно, позови ко мне Марину.

Ангелина занялась делами, а поскольку она совмещала обязанности директора и главного редактора, то дела были многочисленны и разнообразны. Примерно через час секретарша Белла сообщила, что майор Стрешнев действительно служит в их отделении милиции. Ну и слава богу, с облегчением вздохнула Ангелина и напрочь выкинула из головы эту историю.

Теперь ее куда больше занимал вопрос – должна ли она как-то предостеречь Маку? В конце концов, девочка не просто работает в ее издательстве, она еще и дочь ее приятельницы. Но в чем, собственно, она может упрекнуть Головина? В том, что он как-то не так на нее смотрит? Но это же курам на смех! И не только курам, а индюшкам, уткам, и кто там еще бывает на птичьем дворе. Да и потом, наверное, ей просто мерещится. Нет, я еще не сошла с ума, мне ничего не мерещится. И с какой бы стати мне что-то мерещилось в связи с Головиным? Он мне вовсе не нравится. А я, похоже, нравлюсь ему. Ну и на здоровье!

«Несвоевременные мысли» Ангелины прервал приход художника, с которым она намеревалась обсудить оформление новой серии «Поэты эмиграции». А потом к ней заглянула Мака. Ангелина окинула ее любопытным взглядом. Мака сияла как начищенный медный таз.

– Довольна жизнью? – спросила Ангелина.

– Не то слово! – воскликнула Мака и залилась краской.

Как легко рыжие краснеют, с сочувствием подумала Ангелина.

– Ангелина Викторовна, можно я сегодня уйду на часок пораньше?

– А что, не выспалась? – довольно жестко осведомилась Ангелина. Она терпеть не могла отказывать людям в подобных просьбах, но считала, что в данном случае это нахальство: не успела выйти на работу – и уже отпрашивается.

Мака еще больше покраснела, потупилась, но выдавила из себя:

– Нет, что вы, просто сегодня Федор Васильевич собирается познакомить меня с сестрой. Я бы хотела переодеться и привести себя в порядок…

– Ладно, ступай с богом! А у вас все всерьез, я смотрю?

– Ой, да! Я так счастлива!

– Съезжаться будете?

– Пока нет. Я думаю, он пока переедет ко мне, а у него в квартире надо сделать ремонт, там так все запущено…

– Холостяцкая берлога?

– Ой, да! А после ремонта ее можно будет сдать, она в центре, это дорого стоит… А лишние деньги не помешают, правда?

– Я не думала, что ты такая практичная! – улыбнулась Ангелина. – А ты ему свои соображения уже изложила?

– Нет еще.

– И пока не спеши излагать.

– Почему?

– Мужчины не очень любят, когда ими так явно руководят. А впрочем, как хочешь!

– Спасибо за совет! – ответила Мака, а сама подумала: много ты в мужчинах понимаешь! Понимала бы, не пришлось бы одной куковать на старости лет.

Ангелина словно на мониторе прочитала ее мысли. Бедная девочка, ей кажется, что мужик на аркане – это невесть какое счастье. Да еще на аркане ли? В данном случае это весьма сомнительно.

– Ладно, иди, и дай тебе Бог счастья!