Здравствуй, Мурка, и прощай!

– Влад, ты пойми, она же урка! – более спокойно, но с истеричными нотками в голосе, воззвала она. – Сегодня она хорошая, а завтра твой дом превратится в «малину». Всякая урла будет ноги о тебя вытирать. Ты пойми, я же только добра тебе желаю!

– Если ты действительно желаешь мне добра, то ты должна принять Марину. Я ее люблю. И хочу, чтобы ты тоже любила ее.

– Никогда! Ни за что! Ты не обижайся, но я должна поставить тебя перед выбором. Или я, или она!

– Ты хорошо подумала, прежде чем такое говорить?

– Да, я хорошо подумала! Теперь думай ты!

– Я уже подумал. И решил. Марина остается со мной. И она выйдет за меня замуж...

– А как же я?

– Извини, но на тебе я жениться не могу.

– Та-ак! Теперь и ты надо мной издеваешься! Ну спасибо тебе, братец!

– Пожалуйста, сестрица Аленушка!

– Что ж, придется мне рассказать все родителям!

– Рассказывай. Я уже большой мальчик.

– Большой. Без малого сорок лет. А ума нет! Где твоя первая жена, а? Ладно, Зинка просто ушла. А эта сначала все жилы из тебя вытянет. Как хочешь, братик, но я должна удушить эту змею подколодную! Можешь меня возненавидеть, но я обращусь в милицию! По этой гадюке виселица плачет.

– Что ж, остановить я тебя не могу. Но если с Мариной что-то случится, ты потеряешь брата.

– Как уж бы! Ты еще сам мне спасибо скажешь! Пока, братишка!

Лиза выскочила из дома как из перегретой парилки. Владислав устремился за ней. Он должен был ее остановить... Марина не чиста перед законом. Для него это в прошлом. Но для прокурора ее грехи давности не имеют. Нельзя пускать Лизу в милицию.

Лиза села в свою «девятку». Даже не обратила внимания, что колесо спущено. Обратила, когда стала разворачиваться. Выскочила из машины. На губах пена, плечи ходуном, руки трясутся.

– Где ж это тебя так угораздило? – спросил Владислав и взглядом показал на колесо.

– Не знаю... У тебя электронасос есть. Может, дашь?

– А что насос? Колесо менять нужно.

– Холодно. Тут шиномонтаж рядом. Доеду – сделают...

– А если не доедешь?.. Так, давай запаску!

– Да холодно же, мороз.

– Ничего страшного.

Он открыл багажник, вытащил домкрат, ключи. Сорвал с резьбы гайки, поднял машину, снял спущенное колесо. И только затем вытащил из багажника запаску.

– Черт!

Покрышка колеса была разрезана – с той стороны, которой оно вжималось в специальное гнездо для запаски. Глубокий разрез, сквозной. И широкий – по осевой линии на полкруга.

– Ничего не пойму!

Более того, колесо было чем-то набито. И уж явно не папье-маше. Владислав сунул руку в разрез, расширил образовавшуюся щель, и на снег под ноги, как из рога изобилия, посыпались стодолларовые купюры в банковских упаковках.

– Что это такое? – вытаращился он на Лизу.

– Не знаю, – оцепенело уставилась на деньги та.

Денег было много. Очень много. Владислав насчитал семьдесят восемь упаковок. Семьсот восемьдесят тысяч долларов! Владислав понял все.

– Я... Я не знаю, как это здесь оказалось! – запаниковала Лиза.

– Смотри мне в глаза! – потребовал он.

Но ее глаза предательски бегали из стороны в сторону. И в конце концов она поняла, что правду скрыть не удастся. Тем более что правда и без того уже выперла наружу.

– Скотина!!! – злобно прошипела она.

– Кто скотина? Я?! – еще больше возмутился Владислав.

– Миша скотина!

– Какой Миша?

– Кувшинский... Он мне эти деньги подложил!

– Зачем?

На улице мороз, но Владислав не замечал холода – настолько его потрясло происшедшее. Хорошо, что пропавшие деньги нашлись. Но куда хуже, что нашлись они у человека, в котором он был уверен как в самом себе.

– Это он их так спрятал... Он же должен был понимать, что у меня их искать не будут...

От волнения Лиза в кровь искусала себе губы. Но жалости к себе этим не прибавила.

– Почему ты думаешь, что это Миша? – допытывался он.

– Почему? Сама не знаю, почему... Может, это не он... Может, кто-то другой... А, вот кто это сделал! – в безумном обличительном порыве Лиза ткнула пальцем ему за спину.

Владислав обернулся и увидел Марину. Она стояла на пороге дома, куталась в шубу, парик вместо шапки. В глазах непонимание. Видимо, она только что появилась и еще не успела ни в чем разобраться. Ничего, он ей объяснит. Чуть позже... Или сама поймет...

– Но первым ты назвала Мишу! – хищно сузил он глаза.

Да, он верил людям. Да, он доверялся им. Но не так-то просто сбить его с толку.

– Почему ты его назвала?

– Сама не знаю... – продолжала отпираться Лиза. – Это она. Она! Эта сука! Миша говорил, что была какая-то баба... Она это!

– Опять Миша... Да, сестренка, не думал, что ты такая дрянь... За моей спиной, с этим подлецом... Если Марина воровка, тогда кто ты? Если ее в милицию нужно сдать, тогда куда нужно сдать тебя?

– Влад! Я же тебе русским языком говорю, что я не знаю, откуда у меня эти деньги!

– А я тебе русским языком говорю, чтобы ты убиралась из моего дома! Чтобы глаза тебя не видели!.. В милицию, так уж и быть, я заявлять не буду. Но если ты туда сунешься, пеняй на себя!.. Все, разговор окончен...

Он вытащил из багажника свой машинный насос и пустой пакет. Насос отдал Лизе, а в пакет сложил деньги. Забрал Марину и вместе с ней закрылся в доме.