Здравствуй, Мурка, и прощай!

Он старался держать хвост пистолетом. Но было видно, что внутри он напряжен, если не сказать, смущен.

– Хочешь, чтобы я изобразила радость? – язвительно усмехнулась она. – Извини, не получается... Ты присаживайся, чего стоишь? Не люблю, когда перед глазами маячат...

– Ты у нас теперь бизнес-леди.

– А ты хотел бы, чтобы я была зэк-бабой?..

– Ну зачем? Такой ты мне нравишься больше...

Марина видела, какими глазами смотрит на нее Игнат. Восхищение в них и кобелиная похоть. А восхищаться было чем. Красивая стильная женщина. Может быть, у нее грубые манеры, но во внешности от бывшей зэчки не осталось ничего. Избавилась она от той печати, которую наложила на нее зона. Вместо этого появилась изысканность знающей себе цену и внимательно ухаживающей за собой женщины. О прошлой жизни напоминал только шрам на груди. Его можно было свести, и Марина собиралась сделать это в самом ближайшем будущем. Только вот из памяти его не вывести никогда. И ту злую роль, которую Игнат сыграл в ее жизни, забыть невозможно.

– А мне не нравится, что я нравлюсь тебе, – поморщилась она.

– Может, мне удастся растопить лед?

– И не пытайся. К тому же я замужняя женщина.

Игнат – предатель. Но при этом он оставался мужчиной, которого она когда-то любила. Он повзрослел, изменился, но сила его мужского обаяния не ослабла, скорее, наоборот. Марина пыталась убедить себя, что он нисколько ее не волнует. Но внутри у нее было жарко от накаляющихся чувств. И только усилием воли она сохраняла морозный холод в своем взгляде. А еще ей помогала справиться с непрошеными чувствами мысль о муже. Пусть Владислав не обладал той мужской магией, которой Игнат без всяких усилий охмурял женщин. Но Владислава она любила. И еще больше уважала. А Игнат – уважения не достоин. Он предал не только саму Марину, но и ее любовь.

– Я знаю.

Марина скользнула взглядом по своему обручальному кольцу.

– Ты не угадала, – с легкой насмешкой во взгляде покачал головой Игнат. – Кольцо здесь ни при чем. Я знаю твоего мужа. Кравцов Владислав Алексеевич, генеральный директор строительной фирмы «Интеграл-Строй».

– Ага, твой коллега, – ехидно усмехнулась Марина. – Ты, кажется, тоже в строительном управлении работал. А потом оказалось, что ты мент.

– Я выполнял свой долг, – насупился он.

– Звучит неубедительно. Ты мог бы меня арестовать, я бы тебя поняла. Но ты подставил меня.

– Знаю.

– Тогда какого черта ты ко мне приперся?

– Может, я хочу попросить у тебя прощения?

– Не надо просить того, чего ты не можешь получить.

– А если я очень хорошо попрошу?

– Тогда и я очень хорошо попрошу. Попрошу тебя исчезнуть.

– И только?

– А что еще?

– Ну, может, ты захочешь мне отомстить?

– Мстить менту?! – Марина презрительно скривила губы. – Это все равно что мстить дерьму, которое выплеснулось из унитаза и залило твою квартиру. Ты – дерьмо, Игнат. И мстить я тебе не собираюсь. Много чести.

– Значит, браткам ты сделала честь?

– Это ты о ком?

– Да были такие. Жора, Бамбук, Ушастик. Фамилии называть не буду. Они этого недостойны. Потому что изнасиловали тебя.

Марина все поняла. Испугалась, но виду не показала.

– Игнат, ты бредишь? Никто меня не насиловал.

– Есть свидетели. Сержант Хромов и младший сержант Лебеденко.

– И ты веришь этим продажным шкурам?

– Продажные – не продажные, но они все видели.

– Видели, но не остановили.

– Ну вот, ты уже созналась, что случай имел место быть.

– И этот случай отымел меня как последнюю тварь.

– Но ты не последняя тварь. Ты – Мурка!

Как ни странно, но это слово Игнат произносил с нескрываемой гордостью за нее.

– Нет Мурки, – покачала головой Марина. – Мурка погибла. В нее стреляли, ее убили...

– Убили. А она взяла да воскресла. Чтобы отомстить.

– Не понимаю, о чем ты.

– Все ты понимаешь. Только сознаваться не хочешь.

– Это что, допрос?

– Мне тебя допрашивать ни к чему. Я и так все знаю. Сначала ты убила Ушастика. Затем Жору на пару с Бамбуком. Ушастика вывезла за город, сбросила труп в лесу. И машину свою тоже бросила. Всего-то в пяти километрах от трупа. Сожгла ты свою машину. Глупо сделала, что сожгла. Это твой почерк, Марина. Ты всегда сжигала засвеченные машины.

– Неубедительно, – покачала головой Марина.

Все большего труда стоило ей оставаться невозмутимой. Но она надеялась сохранить самообладание. И она бы его сохранила, если бы Игнат не нанес запрещенный удар под дых.

– А это убедительно?

Он вытащил из кармана и махнул перед ее глазами пакетиком с теми самыми алмазами, которых она лишилась по неизвестной, как ей казалось ранее, причине.

Как ни старалась, она не смогла скрыть своего возмущения.

– Так это была твоя работа?

– Именно, что работа... – без всякого злорадства улыбнулся он. – Признаться, я и не надеялся на удачу. Но мне повезло. Оказывается, у меня такой же нюх на тайники, как у тебя. Скольких ты людей обокрала уже после отсидки, а? А говоришь, Мурка умерла.

– Ты – чудовище!

– Волком быть, по-волчьи выть. Скажи спасибо, что я влез в твой дом без санкции прокурора. Была бы санкция, возможно, ты бы сейчас здесь не сидела.