Здравствуй, Мурка, и прощай!

Капрон открыл было дверцу, чтобы выскочить из машины, но Зойка вцепилась в него мертвой хваткой. И Бритый перегнулся через сиденье, бесцеремонно прижал к спинке дивана.

Пинчук загнал машину во двор дома. Бритый закрыл ворота на замок. И дверь дома тоже забаррикадировали изнутри. Три ствола на четверых – не так уж это и мало...

Но автоматчики в дом не сунулись. Расстреляли джип с охраной и сделали ноги... А что было бы, если бы первым шел «Мерседес»? Что было бы, если бы киллеры успели подъехать к дому еще до того, как машины покинули его?..

Впрочем, Капрон не искал ответов на эти вопросы. Он думал о том, какая падла посмела поднять руку на законного вора.

* * *

Правда вскрылась быстро.

Букварь решил, что круче его только яйца. Нанял киллеров, чтобы устранить Капрона. Заплатил беспредельщикам, вместо того чтобы отстегнуть в «общак». Но этот гад не учел один момент. Он думал, что вокруг него все свои. Думал, да прогадал. В его кодлане были воровские люди, они-то и сдали гнойного пидора...

Букваря сдернули с постели посреди ночи, запихали в машину и отвезли на хату, где его ждал Капрон. Предъява должна была быть самой жестокой. За покушение на жизнь законного вора наказание только одно – смерть. Но Капрон для начала решил поиграться с приговоренным – как это делает кошка, прежде чем сожрать мышку.

– Ты на кого руку поднял, петушара позорный? – грозно, но беззлобно спросил он.

– Я... Я... Это не я... – пискнул Букварь-Королек.

Морда разбита в кровь – глаза затекли, нос в лепешку, передние зубы снесены начисто.

– Но я-то знаю, что ты. И этого хватит, чтобы тебя зажмурить. Убивать тебя будут медленно...

Капрон подал знак, и пидора сбили с ног. Уложили на спину, оголили живот. На пузо бросили крысу и тут же накрыли ее ведром. Жутко загудела паяльная лампа...

Королька ждала мучительная смерть. Крыса всеми силами будет стараться вырваться из-под нагреваемого ведра. А выход у нее только один – через живот, через кишки...

– Крысам крысиная смерть. А ты как, падла, думал?

– Сасем, сасем? – в панике зашепелявил Королек.

– Сасем тебе будет в аду. У черта будешь сасем... Короче, жить хочешь?

– Да!!!

Крыса, ведро и паяльная лампа моментально исчезли.

– Радуйся, что жизнь нынче такая, – с обманчивой любезностью сказал Капрон. – Все продается, все покупается... Короче, расклад такой. Гонишь не два, а все пять «лимонов». Тогда мы квиты... Вопросы?

Вопросы у Королька были. Но только к самому себе.

Деньги у него были. Очень много денег. Полтора «лимона» он хранил в тайнике. А еще три с половиной – на секретных счетах в заграничных банках. И еще плюс к тому – больше двух «лимонов» той же зеленью.

Банковская система – штука сложная и запутанная, но у Капрона были специалисты, которые могли ходить по этим темным лабиринтам с завязанными глазами. Они-то сняли деньги Королька и перевели их на «общаковые» счета.

Все просто. Но этого бы не случилось, если бы Королек все же сумел бы переиграть вора.

Но Капрон уцелел. И без всякого зазрения совести раскрутил своего врага на все доступные для него деньги. А покойникам деньги не нужны...

Корольку повезло. Капрон его пощадил – позволил умереть легкой смертью.

Глава 30

История с Корольком значительно подняла авторитет Капрона в глазах братвы. Мало того, что она кинул в «общак» огромный куш, он еще прибрал к рукам почти что до совершенства отлаженный бизнес покойного.

К себе на новоселье Капрон пригласил всех воров из клана Жужу. Приехали все. Даже Кнут.

Он знал, что Кнут в бегах. Знал, как можно на него выйти. И вышел, чтобы встретиться с ним.

Кнут приехал вместе с Анисимом. И раньше всех.

– Ну, здорово, братан! – Кнут аж прослезился, когда обнимал Капрона.

И это притом, что сентиментальностью он никогда не отличался.

Кнут заматерел. Жесткий, струящийся исподлобья взгляд, дубленая кожа лица, сам весь как сгусток агрессивной энергии. Вся правая щека в безобразных шрамах.

– Где это тебя так угораздило? – спросил Капрон.

– Да мусора, падлы, собаками рвали, – свирепо сверкнул взглядом Кнут.

– Ты, говорят, не раз лыжи ставил?

– Да, ставил. Только по первой козел один вложил. Я его, суку, сам лично вот этими руками порвал!

Кнут напоминал сейчас готовый к извержению вулкан. Только в нем клокотала не лава, а огнедышащая злоба. Капрон поймал себя на желании отойти от него подальше, чтобы самому не оказаться на месте суки, о которой он говорил.

– Мне за побег трешку накинули. А за ту падлу пятерочку... Вот и считай, двадцать три года всего... – Кнут понемногу успокаивался. – Так я еще зону разморозил. Еще пара годков. Вот и считай – пять пятилеток... Да только я сам себя амнистировал, гы-гы... Капрон, братуха, только не в обиду, да, у тебя тут все чисто, а? А то мне, сам понимаешь, к мусорам в торбу никак нельзя.