Здравствуй, счастье

- Прекрасно. - Он легко провел рукой по двум-трем рисункам. Действительно прекрасно. - Он повернулся к ней. - У вас настоящий талант. Ухмыльнулся. - В дополнение к вашему другому, я думаю, яркому таланту.

Оливия вскочила на ноги.

- Я задала вам вопрос, мистер Арчер. Зачем вы сюда пришли?

- Эдвард. - Он улыбнулся, подходя к ней. - Не думаете ли вы, что нам давно следует называть друг друга по имени? Черт возьми, ведь мы почти родственники.

- Мы не имеем друг к другу никакого отношения, - сказала она холодно.

- Неужели? - Он остановился прямо перед ней, ухмыльнулся. - Вероятно, в наш век, когда понятие "семейный круг" так расширилось, должен существовать термин для обозначения отношений между человеком и любовницей его отчима.

При этих словах все ее намерения оставаться спокойной и собранной улетучились.

- Убирайтесь из моего дома, - тихо, но внушительно потребовала она. - Вы слышите? Убирайтесь из моего...

- Но это не ваш дом.

- Значит, из моего магазина. Бросьте эти игры, мистер Арчер. Вы знаете, что я имею в виду.

- Выходит, вы так все воспринимаете, Оливия? Игра? - Он быстро подошел к ней и схватил за руку. - Да, - сказал он медленно, - вы это понимаете именно так. Таким образом вы пробили себе дорогу, играя в игры с мужчинами.

- А к какой разновидности относите вы свою игру? - спросила она, нарочно устремив взгляд на то место, где его пальцы сжали ее руку. - Вы получаете удовольствие от грубого отношения к женщинам?

- Я с вами не груб, Оливия, просто должен быть уверен, что вы внимательно слушаете то, что я хочу вам сказать.

- Только вы виноваты в том, что в газете появилась эта мерзкая статейка, не так ли? - спросила она, выставив подбородок. - Именно вы...

- Не смешите меня, - огрызнулся он. - Уж чего я меньше всего хочу, так это смешивать имя Райта с грязью.

- О, конечно. - В голосе Оливии послышались саркастические нотки. - Я почти забыла. Сыновняя преданность.

- Вы - дура! Моя мать носит имя этого человека или вы забыли об этой маленькой обузе старины Чарлза?

Его рука еще сильнее сжала запястье Оливии, так, что у нее даже перехватило дыхание.

- Я же рассказывала, - проговорила она сквозь зубы, - он говорил, что собирается развестись.

- Да, конечно. - Смех Эдварда прозвучал неприятно. - Иначе вы бы никогда не связались с ним.

Вы не из тех девушек, что спят с женатыми мужчинами.

- Совершенно верно, - согласилась она, почувствовав, что лицо ее горит от гнева, - я не из таких.

Эдвард ухмыльнулся.

- Ах, вы из тех, кто прежде всего думает о вознаграждении, - говоря это, он все ближе притягивал ее к себе. - Трепет тайных свиданий, немного лжи, что придает пикантность каждой встрече.

- Будьте вы прокляты! - она с трудом дышала, стараясь вырваться из его рук.

- Черт возьми, чем-то вам надо за это компенсировать, - как же мне сделать это? В конце концов, мужчина в возрасте Чарлза... Много ли страсти он мог дать вам в постели, Оливия?

- Сукин сын, - выдавила она.

- Как вы сдерживали растущую скуку, интересно узнать? Вы закрывали глаза и представляли рядом с собой более молодого, более сексуального мужчину?

Оливия подняла раскрасневшееся лицо.

- Мы опять возвращаемся к этому? Я же говорила вам, что никогда не могу представить себя с вами.

Он рассмеялся, обняв ее, и привлек к себе. Это была игра, по крайней мере, поначалу. Но затем, когда ее тело оказалось прижатым к нему, Оливия поняла, что совершила ошибку, увещевая его. Она почувствовала, что он все больше возбуждается, его глаза потемнели и он все сильнее прижимается к ней.

- Нет, - умоляла она, но было уже поздно. Эдвард сомкнул руки за ее спиной, его губы коснулись ее губ, и он целовал девушку до тех пор, пока она не почувствовала, что сама загорается этим поцелуем и сдается.

Ее губы раскрылись в ответ на сладостное движение его языка. В глубине ее горла раздался звук, который возбудил его, и он застонал, прижимаясь спиной к стене и прижимая ее все крепче; его поцелуй становился все глубже, сильнее и страстнее, чем ближе она приникала к нему. Одной рукой он нащупал ее грудь, и она застонала, почувствовав, как его пальцы гладят сосок.

Девушка вся дрожала, когда он наконец отпустил ее. Они смотрели друг на друга несколько коротких, как удары сердца, секунд, затем Эдвард глубоко и резко вздохнул.

- Черт вас возьми, - слабым голосом сказал он. Его рука скользнула по ее горлу, потом по лицу, и пальцы легко коснулись ее губ. Эти прикосновения обжигали Оливию.

- Почему я желаю того, что другие мужчины покупают?

- Вероятно, потому, что вы знаете, что никогда не сможете этого получить, - произнесла она каким-то чужим голосом.

На какое-то мгновение его руки опять сжали ее. Но он уже контролировал себя, это было видно по холодному выражению его глаз и по его улыбке.

- Нечего сомневаться в этом, Оливия, - сказал он мягко. - Вы могли только что убедиться, что я способен получить такую возможность.

Когда он отпустил ее, Оливия быстро отошла от него подальше, чтобы пространство комнаты разделило их. Тогда только она позволила себе взглянуть ему в глаза.

- Почему вы пришли сюда сегодня?