Здравствуй, Валерка! (сборник)

- Ну, вот что, - я поправляю шапку. - Кончай разговоры, приступим к

делу. Давайте драться.

- Айн момент, - поднимает руку Горох. - Вы сейчас не в форме. А мы уже

отвели душу. И потом, когда семеро против двоих - это нечестно, правда?

- Нечестно, - говорю я, удивляясь словам Гороха.

- Слушайте, - подает голос Семка, - надо торопиться. А то они удерут.

- Ага, - подхватываю я. - Раз случай свел нас вместе, давайте

объединимся и всыплем этим типам как следует.

- У них одна дорога - через Первомайскую на проспект, - говорит Горох.

- А там мы их... - Я сжимаю кулаки.

- Бегом, - крикнул Горох.

Переулками, срезая путь, мы добираемся до Первомайской и у переезда

устраиваем засаду. Спрятавшись за забором какого-то домика, ждем противника.

- Неужели прошли? - волнуюсь я.

- Нет, вон они, - шепчет кто-то из ребят.

"Великолепная семерка" чуть ли не бегом приближается к переезду. Они

все время оглядываются назад: нет ли погони? Вот они почти рядом.

- Давай, - тихо говорю я. И мы с Семкой привстаем, готовые броситься

навстречу семерке.

- Айн момент, - удерживает нас Горох. Он достает из-под пальто веревку, завязывает на ней петлю и, сильно размахнувшись, бросает самодельное лассо

под ноги Марату. Марат сразу летит на землю, и Горох за одну ногу

подтягивает его к себе. А мы срываемся с места и нападаем на растерявшуюся и

совсем не великолепную шестерку.

Через несколько минут трое самых здоровых связаны по рукам и ногам, а

четверо умоляют отпустить их домой, потому что они никогда больше драться не

будут. И вообще, если бы не Марат, они бы ни за что не напали на таких

замечательных ребят, как мы.

- Может, отпустим? - разжалобился Семка.

- Может, снегом покормим? - подмигивает мне Горох.

Все глядят на меня и ждут мудрого решения. Я приосаниваюсь и пару минут

размышляю. Не верю я людям, которые сперва дадут тебе по зубам, а потом

говорят, что они этого не хотели и вообще они ангелы. Я таким типам ничего

не прощаю, ни одного синяка. Кстати, под левым глазом здорово болит. Может, вот этот мне и залепил, который сейчас хнычет и просит отпустить его к

мамочке?

Я поглядел на приувядшую семерку, а потом на сугробы снега, которые

сегодня завалили всю улицу. И еще раз на семерку, и еще раз на сугробы.

Веселая идея рождается сама собой.

- А что, если "великолепная семерка" тунеядцев потрудится на благо

улицы Первомайской? - восклицаю я. - Сейчас мы раздобудем для них лопаты, и

пусть мальчики, засучив рукава, с огоньком очистят улицу от снега.

Мое предложение проходит на "ура".

- Труд создал человека, - важно изрекает Горох.

Мы с Семкой отправляемся в ближайшие дома за лопатами, а Горох со

своими сторожит тунеядцев.

Мы стучим в двери и говорим:

- Наш пионерский отряд решил очистить вашу улицу от снега. Дайте нам, пожалуйста, лопату.

Жители улицы охотно дают нам деревянные лопаты, а некоторые даже помощь

свою предлагают. Но мы благородно отказываемся:

- У нас такие ребята и так любят работу, что мы быстро справимся сами.

Мы вручаем четверым тунеядцам орудия труда. Троих связанных охраняет

Горох. Мы же не спускаем глаз с тех, кто работает, а когда надо, покрикиваем, командуем.

Тунеядцы начинают энергично. Их лопаты так и мелькают в воздухе. Вскоре

они очищают тротуар перед пятью домами. Но, переусердствовав, Марат и его

дружки выдыхаются и начинают еле шевелиться.

- Эй, Горох! - кричу я. - Давай вторую смену.

Горох развязывает троих пленников, они жадно хватают лопаты и начинают

с такой силой метать снег, как это делает хорошая машина. Четверо из первой

смены, привалившись к забору, отдыхают.

В две смены "великолепная семерка" быстро очищает тротуар. Остается

совсем немножко.

- Ладно, хватит, - командую я. - Сматывайтесь.

- И запомните, - показывает могучие кулаки Горох, - кто к нам с мечом

придет - от меча и погибнет.

Мы хохочем. Повесив носы, измотанные, но перевоспитанные, тунеядцы идут

через переезд к проспекту.

С неочищенной частью тротуара мы справляемся за полчаса.

Домой возвращаемся почти друзьями. Вот ведь как странно бывает: мы с

Горохом - почти друзья...

ИЗ ПУСТОГО В ПОРОЖНЕЕ

Уже три дня, как болеет Ира. У нее грипп вместе с ангиной. Ребята целой

толпой навестили Иру, и Семка каждый день носится к ней.

А я ни разу не зашел к Ире. Мне как-то неудобно. Потому что вчера я

получил новую двойку по математике. И мне первый раз в жизни стыдно, что я

получил двойку. Раньше нахватаешь "пар" и гордишься ими, как олимпийскими

медалями. А теперь почему-то стыдно. Я представляю, как строго посмотрит на

меня Ира, и у меня мурашки начинают по коже стометровки бегать.

Мама сердится:

- Почему ты не навестишь Иру?

- Боюсь заразиться, - отвечаю я. - Ты ведь знаешь, какой грипп

заразный. И ангина тоже.

- Никто тебя не заставляет с ней целоваться, - сердится мама.

- Вот еще не хватало - целоваться, - фыркаю я. - Не пойду и все. Ты

спроси у нее, не нужно ли ей вызвать "скорую помощь"? - Я открываю дверь и

последние слова кричу вдогонку маме, которая торопливо поднимается на