Здравствуй, Заячья Нора!

Первая ночь Вулмерта в горах Адирондак принесла с собой с самих горных вершин и острых пиков обволакивающую прохладу. Далекие синие горы покоились в белой дымке тумана, опускающегося к их гусиным широко расставленным ногам. Туман опускался на траву и плыл, вился между кустами дикой травянистой болтонии, постепенно растворяясь в мелких сухих травинках мискантуса и цветочках клейкой аквилегии. Солнце огненной полосой зажигало новый день, облизывая горизонт за суровыми каменными великанами. Вулмерт умылся и, переодевшись, вышел на улицу. Жара вновь безжалостно опускалась на Заячью Нору, грозясь опалить до костяшек любое живое существо, только попадись оно ей на пути. У крыльца на откуда – то появившейся за ночь скамейке с лакированной спинкой, похожей на церковную скамью, покоилась корзинка, прикрытая льняным полотенцем. В воздухе повисал запах чего – то пряного. Вулмерт занес корзину в участок, не проверяя содержимое оной, и вышел на улицу, прихватив с собой вчерашние корзины и посуду. Он ровными широкими шагами шел к городку. Переступив заасфальтированный порожек у дома Лиема, он вошел в Нору. «Доброе утро, Вулмерт!» «Здравствуйте, шериф!» «Вулмерт, как вам спалось?» Горожане улыбались ему теми самыми добрыми улыбками, какими встретили его вчера вечером. Он махал им рукой в ответ. Вулмерт разглядывал домики, державшиеся за руки друг с другом длинными декоративными лакированными заборчиками. Невольно Вулмерт вспомнил свое детство в Илкли, те ухоженные сады миссис Огден, аккуратные клумбы. В памяти обострились все рецепторы. Он ощутил в своих ноздрях запах краски и аромата свежескошенной травы. Дойдя до девятого домика, Вулмерт увидел белую вывеску с красными буковками «Выпечка Сибиллы». В уголках вывески восседали толстые голенькие ангелочки с венками на кудрявых головках. Вместо арф и цветов в их пухлых руках застыли медовые крендели и пряники. Вулмерт отворил сетчатую дверку и вошел внутрь. В светлой кухонке было особенно душно. В сетки на окнах бились мухи, пытаясь проникнуть внутрь и откушать немного тех самых медовых пряников. На широком деревянном массивном столе со львиными ногами, столом – близнецом в гостиной Лиема, стояли корзинки с булочками и хлебом, от которых исходил мягкий приторный горячий запах. Хлеб был круглым, квадратным, длинным, черным, зерновым, белым. Вулмерт застыл с корзинками в руках, глядя на выпечку и светлую зеленую мебель с двумя духовками. В обеих горели яркие оранжевые лампочки. Внезапно одна из них загудела и издала непонятный звук, похожий скорее на сирену, чем на звонок. Вулмерт вздрогнул. С витой лестницы быстрыми шагами спустилась женщина в чепчике, заколотом невидимками. Сибилла прямиком подошла к зовущей ее духовке, распахнула ее пасть, надела перчатки в лимонах и вытащила на свет новую порцию шоколадного печенья. Она обернулась и поставила железный противень на деревянную подставку на столе. Только теперь она заметила Вулмерта. «Миссис Сибилла, доброе утро и спасибо за завтрак». «Ох, ну что вы, шериф. Чепуха. Хотите немного печенья?» Она взяла бумажный пакет и положила внутрь несколько горячих печенюшек. Вулмерт смущенно потянулся за пакетиком и показал в своей руке три корзинки. «Ах это! Давайте сюда, Вулмерт! Поставьте их на пол. Спасибо. Как вам спалось?» Сибилла совсем по – матерински глядела на высокого мужчину. «Необыкновенно хорошо, миссис Сибилла». «Это хорошо! Вулмерт, зовите меня просто Сиби. И еще, скажите мне, что бы вы хотели на обед?» Вулмерт впился руками в пакетик, не зная, что и ответить. Сибилла лопаткой раскладывала печенье в глубокую корзинку на белое льняное полотенце. «Не стоит, Сиби. Это совсем неловко…» Сибилла удивленно глянула на Вулмерта и улыбнулась: « В самом деле, что это я! Вам надо попривыкнуть немного. Вы у нас мужчина холостой, кому вам стряпать? Мне будет приятно приготовить для вас обед, шериф. Я вам сама его принесу в полдень». Она подошла к нему ближе и взяла за руку своей теплой ладонью: «вы дома, это теперь и ваш дом, шериф». Вулмерт кивнул и улыбнулся.