Здравствуй, Заячья Нора!

Вулмерт вошел в дом. На столе стояли несколько корзинок с провиантом. Кто – то даже умудрился принести несколько бутылок питьевой воды и поставить около все еще разъяренного мишки. Вулмерт снял полотенце с первой корзинки. В животе громом раскатилось громкое урчание. В корзине, в туго обтянутой пластиком тарелке, лежали еще теплые языки бекона и омлета. На донышке в полотенце лежали столовые приборы. Во второй корзине был сливовый пирог и молоко. В третьей хлеб и яблоки. Поужинав, он составил корзинки у входа на стул. В дверь робко постучали. Потом другие руки затарабанили живее и настырнее. Вулмерт отворил дверь. На пороге стояли Кристофер и Нина. Мальчик протянул Вулмерту какой – то снимок, обернутый бумагой. «Это Нина поймала на небе, гляди. Ты трубку Стивена не курил пока?» «Замолчи!» – Прошептала Нина. «Вдруг он по нюху найдет его!» – Вскрикнул мальчик и вошел в дом. Вулмерт отошел от двери. Нина вошла следом. «Что это? Космос?» Вулмерт вертел фотографию в руках. «Это новая солнечная галактика «галактика Хорн».» «Ее галактика, понял? Мисссииис Хоооорн», – прыснул Кристофер, схватив яблоко из корзины. «Умоляю, Кристофер!» – Попросила Нина. Ребенок уселся на стул перед медведем и, откусывая кусочек яблока, положил пальцы животному в пасть, изучая рубцы на верхнем нёбе. Он игриво болтал ногами, касаясь каждый раз все смелее и сильнее лакированного живота медведя носками ботинков. Глухие пинки становились все резче и напористей. Вулмерт внимательно глядел на снимок, пока Нина водила по нему пальцем: «вот, видите, это галактика Хорн, ее еще именуют «Одуванчиком», потому что похожа на желтый большой одуванчик. Мне удалось ее заснять пару лет назад. Потом снимок обработали в Колумбийском университете и отправили в НАСА. Потом напечатали. А меня пригласили посетить университет. Пока я еще не смогла вырваться, ехать далеко, Кристофера не брошу». «Я могу оставить его у себя?» – Спросил Вулмерт, вглядываясь в маленькое желтое пятнышко на черном фоне среди остальных, похожих на Одуванчик, галактик. «Естественно. Он ваш. Я принесла вам свежие покрывало и простынь. Найдете их на крыльце в пакете.» «Спасибо, Нина», – произнес Вулмерт. «Прекратите. Вы ведь – наша буква закона». Вулмерт улыбнулся. Вдруг паркет с грохотом задрожал и к самому кроссовку Вулмерта приземлился кривой клык. Кристофер испуганно отбежал от повалившегося на спину хищника и вылетел пулей на крыльцо. «Кристофер! Растяпа!» – Вскрикнула Нина и кинулась к медведю. «Ничего страшного. Я сам! Все хорошо!» – Бормотал Вулмерт, поднимая статую на задние лапы. Весь живот и спина медведя покрылись паутинками. Лак потрескался. Теперь медведь потерял клык и печально скалил пасть. «Простите меня, Вулмерт! Боже! Этому ребенку место в зоопарке, в клетке с обезьянами! Видите, теперь он смылся! Теперь мне в прятки – салки с ним играть, поди поищи в темноте! Простите!» «Нина, ничего страшного. Сядьте и успокойтесь!» Нина послушно села на краешек стула и приложила руку ко лбу. Вулмерт оттащил медведя подальше в угол и положил клык в ящик. «Ваш сын еще совсем мал, не наказывайте его. Я и сам был таким». На его лице промелькнула слабая улыбка. Нина пожала плечами и улыбнулась: «мне пора, Вулмерт. Надо мартышку ловить». «Вам помочь?» «Нет, я сама. Спасибо, и простите еще раз». Вулмерт вышел за Ниной и поднял со ступеней бумажный пакет с постелью. Повсюду в черной густой ночи слышалось пение сверчков. Вдалеке, в траве, целое стрекочущее поле переливалось маленькими огоньками. Большие звезды дребезжали от вязкой ночи. Далеко на Заячью Нору смотрели черные горные массивы, изрезанные хребты, стоящие плотно плечом к плечу. Глухим эхом доносились сплетни кукушки откуда – то с городка. Теплый влажный воздух щекотал ноздри. Вулмерт вспомнил весь свой день и чему-то улыбнулся. Тяжелый путь в горы, разочарование в Нью – Йорке будто тем медведем повалилось на землю, поглощенное пением цикад и сверчков в густых сочных травах Адирондака.

3