Здравый смысл, или Идеи естественные противопоставленные идеям сверхъестественным

Удивляться определенному порядку, царящему в мире, значит удивляться, что одни и те же причины постоянно производят одни и те же следствия. Поражаться видимому беспорядку – значит забывать, что причины, изменяющиеся либо нарушенные в своем действии, дадут уже не те же самые следствия. Удивляться видимому порядку в природе – значит удивляться тому, что вообще может что-либо существовать; это значит поражаться своему собственному существованию. То, что является порядком для одного существа, оказывается беспорядком для другого. Все зловредные существа считают порядком возможность привести все безнаказанно в беспорядочное состояние; и, напротив, они считают беспорядком, когда пресекают их злодеяния.

§ 45

Если допустить, что бог является создателем и двигателем природы, то нельзя применить по отношению к нему никакой возможности беспорядка; разве все причины, им созданные, не действовали бы по необходимости согласно тем свойствам и сущности, которые он им дал? Если бы бог изменил повседневный ход вещей, этот последний не был бы неизменным. Если порядок вселенной, в котором хотят видеть наиболее убедительное доказательство существования бога, его разумности, его могущества и доброты, был бы нарушен, можно было бы усомниться в существовании бога по тому бессилию, недостатку предвидения и мудрости, которые он проявил в первые дни творения. С полным правом можно было бы винить его в неумелом подборе сил и инструментов, с помощью коих он творил, создав их либо пустив в действие. Наконец, если порядок в природе свидетельствует о могуществе и разумности, беспорядок свидетельствовал бы о бессилии, непостоянстве, неразумии божества.

Вы говорите, что бог вездесущ, что он наполняет все своей необъятностью, что ничто не свершается без его воли, что материя не могла бы действовать, если бы он не приводил ее в движение. Но в этом случае вы допускаете, что ваш бог – творец беспорядка, что он расстраивает порядок природы, что он – отец всяческих смятений, что он – в человеке и руководит последним в тот момент, когда человек совершает грех. Если бог вездесущ, то он во мне, он действует со мной, он ошибается со мной, он богохульствует со мной, он оспаривает со мной существование бога. О, богословы! Вы никогда не следите за собой, когда говорите о боге.

§ 46

Чтобы быть разумным, необходимо иметь представления, мысли, желания; чтобы иметь представления, мысли, желания, необходимо иметь органы чувств; чтобы иметь органы чувств, необходимо иметь тело; чтобы воздействовать на тела, необходимо иметь тело; чтобы ощущать беспорядок, необходимо уметь страдать. Отсюда очевидно, что чистый дух не может быть разумным и не может быть расстроен тем что происходит во вселенной.

Божественный разум, божественные идеи, божественные цели, говорите вы, не имеют ничего общего с человеческим разумом, идеями и целями. Прекрасно. Но как могут в таком случае люди судить, хороши либо плохи эти цели, рассуждать о его идеях, восхищаться его разумом? Это значило бы судить, восхищаться, поклоняться тому, о чем сами они не в состоянии иметь никакого представления. Разве поклонение мудрым целям божественной мудрости не значит поклонение тому, о чем судить невозможно? Разве восхищение этими самыми целями не есть восхищение, объяснить причины которого невозможно? Восхищение всегда порождается невежеством. Люди восхищаются и, поклоняются лишь тому, чего они не понимают.

§ 47

Все качества, приписываемые богу, ни в коем случае не подходят к существу, которое по присущим ему свойствам лишено какой бы то ни было аналогии с человеком. Действительно, из этого затруднения думают выпутаться, наделяя божество преувеличенными человеческими свойствами; их преувеличивают до бесконечности и до полной потери смысла. Что получается из этого сочетания человека с богом, либо из этого теоантропа (богочеловека)? Получается призрак, испаряющийся немедленно, как только о нем заговорят что-либо, хотя придуман он был с таким трудом.

Данте в своем «Рае» рассказал, что божество явилось ему в виде трех окружностей, образовывавших радугу, переливавшую яркими цветами, переходящими один в другой; но когда поэт захотел вглядеться в ослепительный свет радуги, он увидел лишь собственное изображение. Поклоняясь богу, человек поклоняется сам себе.

§ 48

Разве самое поверхностное размышление не убеждает нас, что бог не может обладать ни одним из человеческих качеств, добродетелей либо преимуществ? Наши добродетели и наши преимущества являются следствием наших различных темпераментов. Разве у бога, подобно тому, как у нас, есть темперамент? Наши хорошие качества вытекают из наших взаимоотношений с другими, подобными нам существами, с которыми мы живем в обществе. Бог, по-вашему, одинок; бог не имеет подобного себе; бог не живет в обществе; бог не нуждается ни в ком, он живет в блаженстве, которого ничто не в состоянии омрачить; так согласитесь, что, по вашим же убеждениям, бог не может иметь того, что мы называем добродетелями, и что люди не могут быть на его взгляд добродетельными.

§ 49