Здравый смысл, или Идеи естественные противопоставленные идеям сверхъестественным

Вы претендуете на то, что бог неизменен! Почему же он заполнил мир, являющийся его царством, непостоянством? Есть ли какое-нибудь государство, подверженное более частым и более жестоким революциям, чем страна неизвестного монарха? Как решаются предоставить неизменяемому богу, достаточно могучему, чтобы дать прочность своим созданиям, управление природой, где все постоянно изменяется? Если я хочу видеть неизменного бога во всех следствиях, благоприятных для моего рода, какого бога могу я видеть в постоянных бедствиях, которыми подавлен мой род? Вы говорите, что наши грехи заставляют бога наказывать нас; я отвечу вам, что бог, согласно ваших же писаний, не неизменен, ибо грехи человеческие заставляют его изменять свое поведение по отношению к людям. Может ли быть постоянным существо, которое то раздражается, то успокаивается?

§ 56

Вселенная такова, какова она есть: все одушевленные существа радуются и страдают в ней, иными словами говоря, бывают то приятно, то неприятно возбуждены. Эти следствия необходимы, они с безусловной необходимостью вытекают из причин, действующих согласно присущим им свойствам. Эти следствия всегда одинаково нравятся либо не нравятся мне согласно сущности моей собственной природы. Эта самая природа заставляет меня избегать, отклонять и бороться с одними, искать, желать и добиваться других. В мире, где все необходимо, бог, который никому не помогает, который оставляет события идти их неизменным путем, является только роком либо олицетворенной необходимостью. Это – глухой бог, который ничего не может изменять во всеобщих законах, коим подчинен и он сам. Какую пользу может принести мне бесконечное могущество существа, слишком мало делающего для моего блага? Где бесконечная благость существа, безразличного к моему счастью? Для чего мне благоволение существа, которое может доставить мне бесконечное благо, а не доставляет даже конечного?

§ 57

Когда мы спрашиваем, почему при благостном боге имеется столько отверженных, – нас утешают, говоря, что действительный мир – это переход к миру более счастливому, куда уйдет человек. Нас уверяют, что земля, на которой мы живем, лишь место испытания. Наконец нам затыкают рот, говоря, что бог не мог передать созданным им тварям ни бесстрастия, ни бесконечного блаженства, оставленных им для себя самого. Как можно удовлетвориться таким ответом?

Во-первых, существование потусторонней жизни подтверждается одним лишь человеческим воображением: люди, предполагая существование потусторонней жизни, хотят осуществить желание пережить самих себя и наслаждаться в будущем счастьем, более прочным и частым, чем то, коим они наслаждаются в настоящем. Во-вторых, можно ли представить себе, что всезнающий бог, который в совершенстве должен знать намерения своих созданий, нуждается в проведении стольких испытаний, чтобы убедиться в их намерениях? В-третьих, по исчислениям наших хронологов, обитаемая нами земля существует шесть либо семь тысяч лет. В течение этого времени народы испытывали в разных формах бесконечные перемены и бедствия: история показывает нам человечество терзаемым и опустошаемым тиранами, завоевателями, героями, войнами, наводнениями, голодом, эпидемиями и т. п. Могут ли такие длительные испытания внушить нам большое доверие к скрытым целям божества? Может ли это беспрестанное зло дать нам высокое представление о будущей судьбе, уготованной нам благостью божества? В-четвертых, если бог так благ, как утверждают, не мог ли бы он по крайней мере, хотя и не давая людям вечного блаженства, дать ту степень счастья, которую способны воспринять конечные существа здесь, на земле? Разве для того, чтобы быть счастливыми, мы нуждаемся в бесконечном либо божественном блаженстве? В-пятых, если бог не смог сделать людей более счастливыми, чем они есть, что позволяет нам надеяться на рай, где избранные, как Утверждают, будут вечно наслаждаться неизреченным блаженством? Если бог и не хотел, и не мог отклонить зло от земли, единственного обиталища, которое мы можем знать, какое основание мы имеем предполагать, что он сможет либо захочет отклонить зло от другого обиталища? Это обиталище – мираж, о котором мы не имеем никакого представления!

Больше двух тысяч лет прошло с тех пор, как мудрый Эпикур, по утверждению Лактанция, сказал: