Зекамерон

Похоже, он был из коммерсантов или даже, может, какой юрист. После знакомства в хате он разложил свои вещи и прилип к развешанным на стене бумажкам. Там были выписки из закона о содержании под стражей, из правил распорядка и даже одно фото – образец заправки кровати. Все давно уже воспринимают эти бумажки как элемент декора хаты: что-то вроде пятна на отсутствующих обоях. Но он стоял долго, изучал и иногда даже кивал в такт своим мыслям.

Изучив правила, он с гордым видом возлег на нару с книжкой. Его предупредили, что так делать нельзя. Что тут так не принято.

– А где сказано, что это запрещено?

– Ну, продольные заметят – рапорт будет.

– За что?

– За то, что лежишь.

– Но это же как бы не запрещено?

– Как бы… Но как бы запрещено…

А он так и не слез. И вскоре открылась кормушка, и по железу постучали ключами: подходи, мол. Да-да, ты, справа сверху.

– Чего лежим?

– Читаем книгу.

– Лежать нельзя!

– Простите, но я внимательно изучил все запреты и обязанности, и вообще всю вывешенную для изучения информацию. Нигде нет запрета лежать.

– А если найду?

– Точно. Я несколько раз проверил.

– Ну посмотри еще раз. На образец заправки кровати.

– Я строго по образцу заправлял.

– А ты на образце человечка видишь?

– Какого?

– Человечка на матрасе сверху нет? Нет. Рапорт. Вопросы есть?

Вопросов не было. А он в этот день выучил еще одно новое слово – «наруха».

4 Топот тараканов

Он открыл глаза и увидел на потолке прямо над собой таракана, спешащего по своим тараканьим делам. Таракан был белым. Говорили, что белые воюют с рыжими, пока один вид не победит другой. Но говорили в других местах. Тут-то, считай, тараканов не было. Этот не считается.

Проблема вообще-то была не в таракане, а в том, что он проснулся посреди ночи непонятно от чего. Может, таракан громко топал? Да какая разница! Дело было швах. Стояла ночь – свет горел лишь чуть менее ярко. На продоле было тихо. Где-то между полуночью и пятью утра. Точнее сказать не получалось. Разве что разбудить кого-то из счастливых обладателей часов и спросить, который час. Пару дней назад один додумался так сделать, а потом оправдывался, мол, ему казалось, будто хозяин часов ворочается и поэтому не спит. Выяснилось, что было без четверти четыре. Проснулись все… Но сейчас все спали. И это было самое ужасное…

Для того чтобы понять, что такое храп, заприте вместе от пяти до двадцати взрослых мужчин. Храпуны обязательно будут. Постепенно они могут обучить своему черному ремеслу и других.

Храпуны вроде дружелюбны: разрешают себя пихать или переворачивать. Вот только не помогает. Храпун, конечно, перестает храпеть на время, но засыпает он все равно быстрее остальных. А если в хате их несколько (а их всегда несколько), то надежды на переворачивание вообще нет. Тогда просто договариваются, что они дают всем час форы перед тем, как заснуть. Не успел заснуть или проснулся ночью – извини и прими соболезнования. Сейчас был именно такой случай. Храпели трое, окружив его в трех измерениях. Шансов не было. Хотя он, конечно, попытался – стучал по наре. Без толку – не успевал заснуть. И дико бесило: ему не давали спать тем, что спали! Обидно вдвойне! Если уже часа четыре, то можно было б вставать… Но кто знает, сколько сейчас?

Так он крутился, ворочался, злился, стучал, вполголоса ругался… А потом как-то устал совсем, взял… И наконец заснул.

5 Полтора корабля

Утром к нему должны были приплыть полтора корабля. Они приплывали ко всем каждое утро. Интересно, как будет здесь.

Кораблями – пустыми спичечными коробками – здесь измеряли и накладывали сыпучее: сахар, чай, кофе, если повезет – приправу. Да и поесть ими было можно в крайнем случае. Бывает, что захочется домашнего пюре, а черпать нечем – спасает корабль и кругаль (солидная алюминиевая кружка без ручки, похожая на большой наперсток). Здесь, в карцере, из личного имущества у него были кругаль, щетка, паста и мыло. И все. Ах да! Еще трусы, носки и тапки. Но сахарницы не было. И ничего из личного имущества на роль сахарницы не годилось. Разве что носок? Но носок нужен был в другом месте. И куда девать полтора корабля сахара? Задачка…

На продоле уже хлопали кормушки. Как будто на старинном галеоне: лязг открывающегося орудийного порта (кормушка открыта) и резкий грохот выстрела (кормушка получила свое, и ее бросили назад, чтобы замок защелкнулся). Вот хлопнула последняя и почти сразу открылась его – он схватил маленький мешочек из плотной ткани. На мешочке было написано по трафарету «К-2». Вот это сахарница! Почти как из венецианского сервиза. В мешочке болтался песок. Он верил, что сахара не меньше чем полтора корабля. Перемерить было нечем. Корабли в карцер проносить было нельзя. Но хоть сахарница была.

Кормушка снова открылась, в ней была тарелка с кашей. Сегодня на завтрак был матерый овес.

– Чай будете? И пакет для сахара отдавайте!

Мысли заметались. Сахарница уплывала, что делать с кораблями? Не отдавать же назад!